– Вам что, хочется?
– Нет, просто интересно.
– Надо по коридору пройти. Там еще и душ.
– Ты правда в этой конуре живешь?
– Почему конура? – сказала я. – По планировке больше мансарду напоминает, как у адвоката или политтехнолога. Loft, это сейчас модно. Потолок здесь косой, потому что сверху трибуны проходят. Романтично.
– А как же ты здесь без света?
– Вон под потолком стеклышко, видите? Это окно. Когда солнце встает, сюда падает очень красивый луч. Вообще я и в темноте неплохо вижу.
Он еще раз оглядел мое жилище.
– В этих мешках твое барахлишко?
– Можно и так сказать.
– Велосипед тоже твой?
– Да, – сказала я. – Хороший велосипед, кстати – дисковые тормоза, вилка из углепластика.
– Компьютер тоже из углепластика? – хмыкнул он.
– Будете смеяться, угадали. Это редкая модель «Vaio», их «Сони» только для Японии делает. Самый легкий ноутбук в мире.
– Понятно. Поэтому на картонной коробке стоит, да? Вместо стола? Перед гостями не стыдно?
Его тон стал меня задевать.
– Знаете, Владимир Михайлович, – ответила я, – если сказать честно, я даже не знаю, к чему я испытываю большее равнодушие – к виду окружающих меня вещей или ко мнениям окружающих меня граждан. И то и другое слишком быстро остается в прошлом, чтобы я, как это говорят, парилась.
– В общем, бомжатник, – подвел он итог. – Участковый про эту хавиру знает?
– Хотите направить?
– Посмотрю на твое поведение. Ну, пошли.
До машины мы дошли молча, только Михалыч два раза выругался – первый раз, когда надо было протиснуться через щель между двумя фанерными щитами, а второй – когда надо было поднырнуть под перегородку.
– Пожалуйста, не материтесь, – попросила я.
– Я рукав порвал. Как ты здесь свой велосипед протаскиваешь?
– Запросто. Летом я его снаружи оставляю. Кто сюда полезет.
– Да, – сказал он, – это точно.
Машина стояла за воротами спорткомплекса. Значит, был шанс, что визит Михалыча останется незамеченным. Хотя какая разница? Местные могут ничего не замечать еще сто лет, но ведь Михалыч и его контора теперь все знают. Просто так они с меня не слезут. Придется искать новое жилье, подумала я, в какой уже раз…
Когда мы отъехали от спорткомплекса, Михалыч вдруг протянул мне алую розу с длинной ножкой. Я даже не поняла, откуда он ее вытащил, так это было неожиданно. Роза совсем недавно раскрылась, на ней еще блестела роса.
– Спасибо, – сказала я, беря цветок. – Я тронута. Но сразу хочу сказать, что между нами вряд ли…
– Это не от меня, – перебил он. – Шеф просил передать. Сказал, чтобы ты по дороге подумала над смыслом.
