— Полина, голубушка, тут недалеко. Вы дойдете сами, а мне срочно отойти надо. Уж простите.
— Конечно, Николай Иванович, о чем разговор? Не беспокойтесь, я доберусь.
Матросы споро загружали корабли разными тюками и ящиками. Отовсюду неслись крики грузчиков, в воздухе стояла пыль, пахло смолой и горячим машинным маслом. "Северная Пальмира" была в двух шагах, как вдруг земля ушла у меня из-под ног — мне на голову накинули какой-то вонючий мешок и потащили в сторону. Я кричала и отбивалась, но кто мог услышать мои крики в суете и грохоте порта?
Все происходило быстро и в абсолютной темноте. Я чувствовала, что напавших на меня несколько. Пока одна пара рук держала мешок на голове, две другие общупывали меня с ног до головы: залезли под белье, расшнуровали ботинки, а стоило мне дернуться или подать голос, как мешок так затягивался на шее, что я начинала задыхаться.
Наконец, обыск закончился. Мне спешно натянули ботинки на ноги, потащили куда-то, стукнули в спину и я, вылетев вперед, упала на булыжную мостовую, сильно ударившись коленкой и лбом. Удар, правда, смягчил мешок, который мне так и не сняли.
Сколько я лежала — не помню. Ко мне подбежали какие-то люди, подняли на ноги, освободили голову — я зажмурилась от яркого света. Среди помогавших оказались два матроса с "Северной Пальмиры". Я попросила их отвести меня на корабль. Спотыкаясь и наступая на шнурки ботинок, я кое-как добрела до своей каюты и упала на койку.
Мне было противно. Я ощущала себя грязной, ведь чужие руки шарили по моему телу. Мне необходимо было выкупаться, чтобы смыть с себя это ощущение.
Но сначала надо было проверить, на мечте ли пергамент монаха Фасиля. Да, он лежал там, куда я его и положила.
В дверь постучали.
— Войдите, — сказала я, мгновенно вытащив руку из-под матраса и лихорадочно пытаясь привести себя в порядок.
Вошел первый помощник.
— Аполлинария Лазаревна, добрый день, как вы себя чувствуете?
— Спасибо, Сергей Викторович, уже лучше.
— Мне рассказали, что с вами случилось. Вы можете разъяснить положение?
— Как вам сказать, Сергей Викторович, все произошло так быстро и внезапно. Помню лишь только, что нападавшие молчали, поэтому определить, откуда они родом, не было никакой возможности.
— Они над вами издевались?
— Если не считать мешок на голову и обыск по всему телу за издевательство, то почти и нет.
— Что-нибудь у вас пропало?
— Да, сумочка.
— Там были деньги?
— Совсем немного, рублей десять-двенадцать. Мне не хотелось тратиться, и поэтому я много не взяла с собой.
