— Погляди, — сказал Клайв, — не могу понять: то ли это гениально, то ли…
— Это в духе Сальвадора Дали… — пробормотал, пригубляя «Клико», Ярослав.
— Не, Сальвадор столько не выпьет, — убежденно заключил Клайв.
Яковлев немного поразмышлял над этим вопросом, а потом вновь придвинулся к уху журналиста. На них уже начинали коситься. Но Ярослав не мог держать в себе мысли, набухавшие в мозгу, подобно чирьям, и сомнения выплескивались из него тугой струей. Впрочем, Клайв, похоже, был не против роли импровизированного писсуара: все новости он впитывал, как губка, памперс или прокладка с крылышками. Подобно все той же прокладке, он был готов лететь на крыльях ночи, дня, утра или вечера, лишь бы принести в ключике заветную сенцацию…
— Куда мы попали, Клайв, куда мы попали? — раз за разом спрашивал Ярослав, приводя все новые и новые аргументы: в его нестрогой системе находилось место и вампиршам, и сюрреалистичному поведению гостей и персонала, и бредовой обстановке, и всему остальному…
— Куда отправило руководство, туда и попали…
— Руководство может отправить и в, и на… — дальше американец, наверное, ничего не понял, вопервых, потому что заглушала музыка, а во-вторых, потому что сказано было по-русски. — Но это не повод туда ехать! — закончил Яр, перекрикивая грохот. Опять подошел Царьков, и беседа прервалась.
Клайв улыбался, похлопывал «дружище Ника» по плечу, а Яковлеву противно было с ним общаться, глядеть на Царькова, его передергивало от одного его покашливания. Галстук у Николая съехал набок, в глазах плескалось влажное пьяненькое веселье.
— А я забыл вам вчера визиточку дать, — Царьков протянул визитку: аляповатую, с золотым обрезом и голографическим логотипом — Яр поморщился от такой безвкусицы. «Николай Царьков, предатель торгово-промышленной группы…» Клайв кивал радостно, как заведенный, а Яковлев усмехнулся, заметив:
— Опечаточка…
— Увы, да, — с неожиданной грустью согласился Царьков. — Даже менять не хочу, кх-кх. Так оно и есть… По Фрейду, батенька, по Фрейду… Уходите вы отсюда, Христа ради! А впрочем, кх-кх, вижу, вам здесь нравится, так как хотите.
Царьков, откланявшись и слегка покашливая, отвалил за соседний столик, где гуляла компания депутатов из России. Гуляла как положено: мордой в салат, блином с икорочкой — в сметану… Яковлев поморщился, на секунду ощутив себя европейцем или американцем, в общем — цивилизованным человеком: он не только столько не выпьет, как русские — он столько не съест!
