Градиленко насупился и уткнулся в кружку с чаем. Ник с некоторым изумлением отметил, что его наглый блеф возымел желаемые последствия, и мысленно поставил себе пять баллов за смекалку.
– В общем, - осмелился продолжить робкий Гарик, - мы пытаемся наладить взаимопонимание с аборигенами. Ищем точки соприкосновения, общие понятия, общие константы… До сих пор это срабатывало. На Селентине мы впервые зашли в тупик…
Ник заметил, что Градиленко еще ниже склонился над чашкой, чуть нос в чай не макнул,
– Мы неделю бьемся, но аборигены либо не хотят нас понять, либо не могут. Сегодня утром девушка, с которой мы контактируем чаще всего, рассердилась, накричала на меня и заявила, что, если мы хотим с ними общаться, мы должны вызвать вас.
– Понятно, - кивнул Ник и не смог не съехидничать: - Не могу сказать, что очень удивлен.
– Мы прочли все ваши отчеты о пребывании у аборигенов. Мы пытались вести себя по вашей схеме. Бесполезно. С сегодшо Владимир Васильев няшнего утра на нас не обращают внимания - Матвей три часа простоял у подножия супердерева, но никто так и не спустился. У нас нет выхода, кроме как просить вас о помощи.
– А если я откажусь? - Ник склонил голову набок и покосился на Градиленко. Он угадал - ответил, конечно же, начальник контактеров: - Не дури, Капранов. Пусть твой шеф и большая шишка, но неподчинение прямым приказам и он покрыть не сможет. Не заставляй меня приказывать.
Ник хмыкнул.
– Да я так спросил, абстрактно, - сказал он. - Зачем мне противиться? Ладно, что я должен делать?
– Попробовать стать мостом между нами и селентинцами. Ты должен попытаться понять их. И объяснить все нам.
– Ладно.
– Смотри. - Гарик вытащил из внутреннего кармана книжицу, потрепанную и засаленную. У Ника при виде ее брови неудержимо поползли вверх - не привык он к книгам в таком состоянии. Да что там, он привык к книгам исключительно в электронном виде. Распечатки распечатками, а книги Ник воспринимал как череду строк в экранах терминалов.
– Это руководство по…
“О боже, - мысленно простонал Ник. - И тут руководство… Неужели правительство Земли состоит сплошь из одних непрошибаемых чинуш?” Но он продолжал покорно слушать. И покорно вникать.
Потому что это временно стало его работой. Здесь, на Селентине, которую он успел полюбить больше, чем все виденные доселе миры.
Глава третья
Ветер шастал даже здесь, внизу. От дерева к дереву, от куста к кусту. Налетал неожиданно, спутывал длинные ветви шавош, заплетал их в беспорядочные косы. Ник поежился - скорее по привычке. С некоторых пор он перестал мерзнуть, несмотря на минимум одежды - шорты, легкая майка травянистого цвета да мокасины на шнуровке.
