Частенько и уроки княжна учила тут же, благо при повторении вслух лучше запоминались исторические даты, географические названия, стихи и математические формулы.
Ещё княжна рассказывала дракону обо всем, что происходило в замке и окрестностях. А что поделать: девочке хотелось с кем-нибудь поговорить, но подруг у неё не было, — не с кухаркиными же дочками общаться! — а отцу с матерью и вовсе неинтересно было выслушивать по десятому разу одни и те же новости. Учителя тем более пресекали праздную болтовню, а старая нянька непременно начинала поучать… Вот и оказалось, что единственным собеседником княжны Ильги оказался дракон. Если бы он ещё и отвечать мог… Впрочем, Ильга вскоре научилась улавливать реакцию дракона на её слова по его взгляду — а глаза у дракона были на удивление выразительными для большой рептилии.
Прошло лето. Настоящей зимы в этих краях никогда не бывало: выше, на склонах гор, лежал снег, а вокруг замка и в долине, что лежала под ним, по-прежнему зеленела трава. Разве что стало немного прохладнее, и уже не было нужды прятаться от чересчур жаркого солнца.
В один из таких прохладных дней княжна, покончив с занятиями, торопилась к драконовой пещере, но, услыхав чьи-то голоса, приостановилась.
Напротив решетки толпилось несколько мальчишек. Ильга сразу узнала предводителя: это был один из ее младших братишек, редкостный хулиган и забияка. В свои восемь с хвостиком лет он верховодил куда более старшими мальчишками и был заводилой во всевозможных проказах. Сейчас, судя по всему, мальчишки намерены были подразнить дракона.
— Эй, ты! — В клетку полетел камень. Дракон не обратил на него никакого внимания, и тогда мальчишки начали упражняться в остроумии: — Эгей, большая ящерица! Пещерный крокодил! Да тебя любая собака загрызет!..
Они долго ещё выкрикивали всякие дурацкие слова, пока вдруг Ильгин брат не завопил:
— А кто знает, зачем ему крылья?
— Зачем, зачем? — заинтересовались сорванцы.
— Чтобы в жару обмахиваться! — торжествующе заявил Ильгин брат. — Летать-то он всё равно не умеет!..
И вот тогда Ильга испугалась, потому что дракон, до сей поры безучастно слушавший ребячьи вопли, вдруг поднялся и рванулся к решетке. Ильга решила было, что сейчас он дохнет огнем, — ведь драконы дышат огнем, это все знают! — и тогда… Но дракон не дохнул огнем. Наверно, он просто не умел этого делать, так же как и летать.
— Гляньте, обиделся! — завопил Ильгин брат, приплясывая перед клеткой, и снова швырнул в неё камнем. — Нелетучий дракон, нелетучий дракон!.. Ай-й!!
