В ответ она обвила руками его шею и прижалась к нему всем телом.
— Ах, Мел, когда ты рядом, я просто теряю голову…
Он, приподняв, внес ее в гостиную.
— Посмотри, что я приобрел специально для нас! На ней еще никто не спал, ни одна женщина, даже я не ложился!
Торцом к стене стояла большая, почти квадратная тахта, покрытая белым пушистым молдавским ковром с ярким геометрическим рисунком. На ней даже длинный Мел мог укладываться как вдоль, так и поперек. Сверху была постелена традиционная розовая простыня.
— Мне это сделали на заказ. Давай спустим с тебя штанишки. Теперь садись ко мне на колени, моя теплая, моя мягкая, моя влажная… — шептал он, расстегивая пуговицы ее жакета и кофточки, ощупывая ее грудь. — Вот они чудные, тяжелые сисечки… мои…
— О Мел, ведь я пришла поговорить с тобой о серьезных вещах… и вот опять не могу сдержаться…
— И не нужно! Конечно, мы поговорим, но вначале я тебя от души трахну. Раскинься, моя сладкая…
Он ласково опрокинул ее на тахту, сбросил джинсы, широко развел ее ноги и, встав на колени между ее ног, вошел в нее. Его руки обхватили ее полные груди и начали ими играть, ласкать, тискать. Она тихо, счастливо стонала, наслаждаясь его движениями.
— Знаешь, малышка, я не врач, но могу сказать, что ты беременна; твои сисечки просто чугунные, даже не продавливаются! Ты с начинкой, моя сладенькая, и вложил ее я… И ты родишь мне сына!
— А если дочку?
— В этом случае я буду держать тебя в роддоме до тех пор, пока не получится мальчик! Поняла? Так что давай с первого захода!
— О, Мел, — извивалась она под ним, — мне так хорошо с тобой! Подними меня повыше, я сейчас кончу…
— Кончай, моя девочка! Я сегодня настроен серьезно; я так истосковался по тебе, по твоему лону! Сегодня ты кончишь у меня не раз!
Она закричала, двигая головой вправо, влево; конвульсии наслаждения пробежали по ее ладно скроенному телу. Мел довольно засмеялся и лег рядом. Ее оргазмы были столь полными, что обычно она впадала в забытье на некоторое время. Он удовлетворенно ждал: его мужскому самолюбию льстило, что он смог загнать женщину в такое блаженство.
— Эй, детка, отдохнула немного? — спросил он, заметив, что Даша очнулась.
Опустив глаза, она увидела, что он все еще возбужден.
— Сейчас, Мел, еще одну-две минутки…
— Да…
Положив ей руку на грудь, он стал оглаживать ее тело, спускаясь все ниже. Наконец он прошептал: «Перевернись на животик, малышка… а груди пусть свисают… это меня возбуждает… О господи, какое блаженство…» Взаимные стоны, сплетаясь воедино, заполнили комнату… Пика наслаждения они достигли одновременно… Обессилев, Мел упал на нее.
