– В Бирме, куда мы сейчас направляемся, черные парабанки используются для документов и текстовых книг, – пояснил наш проводник.
– В России они используются в качестве шпаргалок, – поддержал разговор я.
– А что, есть еще и белые парабанки? – предположил Игнатий.
– Совершенно верно. Они представляют собой своеобразные картины, мастерски разрисованные и вызолоченные. Впереди нас ждет еще очень много интересного.
Что касается меня, то я верил в это безоговорочно – приключений на свою голову мы не искали, но в неизбежности таковых можно было не сомневаться.
Илия очень много расспрашивал о России и, как губка, впитывал в себя всю информацию о своей исторической родине. Рассказывал он и о себе. Оказывается, один из его предков был протестантским проповедником, положившим свою жизнь на алтарь служения Богу и сгинувшим в главном городе провинции Шаньси, печально известном поголовным избиением христианских мессионеров во время Боксерского восстания в Китае. Прадед его был белогвардейским офицером и окончил свои дни в Харбине. Восток давно манил Илию: практически половину всей своей традцатилетней жизни он провел в странствиях по дорогам Азии, посещал священные для буддистов места, видел архатов, чьи тела не разлагаются по причине святости умерших, и даже был удостоен чести говорить с далай-ламой на его родном тибетском языке.
– О чем же была ваша беседа? – спросил Игнатий.
– О религии всеединства. Ведь Бог – един, различна лишь степень религиозного фанатизма и нетерпимости людей, – сказал Илия. – Можно назвать это, вслед за Даниилом Андреевым, Розой Мира, суть от этого не изменится.
Он не стал развивать эту тему и на все дальнейшие расспросы отвечал общими фразами, очевидно, уклоняясь от обсуждения столь сокровенных материй. Игнатий решил не настаивать, переведя разговор в чисто познавательное русло. Нам, безусловно, следовало знать как можно больше о тех странах, через которые пролегал наш маршрут, и потому вопросы культуры и быта непальцев, равно как и бирманцев, интересовали нас особенно.
Расстояние между Непалом и Бирмой мы преодолели на каком-то пиратском вертолете, использовавшемся местными дельцами для нелегальной переброски людей, а также ввоза и вывоза контрабандного товара. Меня до сих пор удивляет, как он не развалился в воздухе: обшивка этой винтокрылой машины висела чуть ли не клочьями, внутри не было ни одного действующего болта – все покрылось слоем пыли и ржавчины. Спустя неделю после встречи в опиомокурильне мы уже находились в окрестностях Пагана в готовности выдвинуться далее на север вдоль реки Иравади. Для того чтобы не слишком выделяться на фоне аборигенов, мы приобрели по случаю бирманскую одежду – куртки, именуемые эйнджи, длинные юбки лоунджи, завязывающиеся на узел спереди, повязки на головы и сандалии на ноги.
