Габриэль шумно выдохнул.
Он дошел до желтого конверта и вынул с него бумаги, которые расстелились по шкафчику под светом лампы.
Кейтлин покосилась, пытаясь понять, что те с себя представляют. Они походили на какие-то документы, на тяжелой сине-серой бумаге с каемками по углах.
Затем она сконцентрировалась на меленьких словах, которые Габриэль потирал пальцами. Счет владельцу…
«О, Боже»
Кейтлин стояла словно парализованная, перед глазами у нее мерцали разноцветные пятна. Она все продолжала смотреть на цифру в связке, уверенная в том, что этого не может быть, но надпись не менялась.
«$1,000,000 долларов США».
Один миллион долларов.
И таких здесь было много. Целая куча.
Габриэль бегло их пересмотрел, пересчитывая на одном дыхании.
— Двадцать, — наконец сказал он. — Все правильно.
Затем он собрал их в связку и легонько погладил рукой. У него было такое выражения лица, как тогда, когда они приехали в особняк мистера Зи. Словно у Скруджа, который считает свои золотые слитки.
Кейтлин забыла, что поклялась не говорить.
— Мы крадем двадцать миллионов долларов? — прошептала она.
— Всего лишь капля в море, — сказал Габриэль, опять поглаживая связку. Затем он выпрямился и начал оживленно засовывать другие папки обратно в ящик. — Сегодня нам не нужен охранник или еще кто-нибудь, кто заметит, что что-то не так. По крайней мере, до тех пор, пока мы не выберемся из здания.
Когда шкафчик закрылся, он положил желтый конверт себе в куртку.
— Уходим.
В коридоре никого не было и они с легкостью прошли в первую дверь. Чтобы открыть ее изнутри, нужно было просто толкнуть. Кейтлин не знала, выражать ли ей отвращение или помогать им. Они совершили тяжкое преступление. Габриэль разгуливал с двадцатью миллионами украденных долларов во внутреннем кармане. И было очень неправильно с ними убегать.
«Конечно с другой стороны, убегать стоит. Я ведь не собираюсь в тюрьму».
И в этот момент с офиса напротив них вышло двое мужчин.
Сердце Кейтлин подскочило к горлу, и мешало дышать. Ее ноги приросли к полу, руки похолодели, а грудь сдавило так, что казалось, словно в помещении не осталось воздуха.
Сначала она подумала, что, может, мужчины ее не заметят. Но они заметили. Затем Кейт подумала, что они не будут продолжать смотреть, потому что она несомненно была очень напугана, она уже вполне наказана. Кейт не хотела иметь ничего общего с преступной жизнью.
