– Это вы тоже продаете? – удивилась госпожа Моосгабр.
– Это тоже, – кивнула госпожа Айхенкранц, – и тоже дешево, это, как говорится, товар из вторых рук. Но некоторые вещи еще вполне хороши, почти новые, если и надевались раза два и то много. Вот, к примеру, эти зонтики или эта шляпа. Егерская. Здесь и котелки, вот, взгляните. А какие красивые перчатки! Замшевые – на осень, шерстяные – на зиму, а есть и перчатки разрозненные, поштучные, либо левая, либо правая, такие берут для мойки. Я это все продаю. Проверю-ка, не испортился ли арбуз, – сказала госпожа Айхенкранц и заглянула под стеклянный колпак у печи, – нет, все в порядке, но вы же пить хотите, – сказала она быстро, – присаживайтесь в кухне и положите сумку. Сию минуту вас напою.
– Вы говорите, что у вас и лимонад есть. – Госпожа Моосгабр прошла опять в кухню, села и поставила сумку к ноге.
– Представляете, мадам, – наклонилась госпожа Айхенкранц в лавке под прилавок, – представляете, у меня ни одной бутылки не осталось! Одни пустые, – она указала под прилавок, – но какая разница, я дам вам кое-что получше. Пива.
И она принесла в кухню на стол бутылку пива и стакан.
– Однако ж, мадам, – вдруг сказала госпожа Моосгабр, сидя на стуле с сумкой у ноги, – на это я не рассчитывала. У меня с собой всего десять геллеров.
– Бог с вами, мадам, – засмеялась госпожа Айхенкранц и сняла чепец, под которым была целая копна иссиня-черных локонов, – вы же гостья. И такая редкая гостья, я рада, что могу вас угостить. Угощу вас шоколадно-вафельным тортом… – Госпожа Айхенкранц сбегала в лавку, сунула там руку под какой-то стеклянный колпак и подала на стол шоколадно-вафельный торт. Потом откупорила пиво и налила в стакан. – Вот, пожалуйста, ешьте и пейте.
– Мило у вас, – сказала госпожа Моосгабр, когда напилась и поблагодарила, – я только сейчас заметила, что это окно выходит прямо в парк. У меня окно в кухне из матового стекла и выходит на лестничную клетку. Вы и спите здесь?
– Здесь, на кушетке, – кивнула госпожа Айхенкранц, – но вы еще не видели комнату. Она рядом… – И госпожа Айхенкранц, быстро открыв другую дверь, показала комнату. – Взгляните, – сказала она.
Госпожа Моосгабр встала и заглянула в комнату. Там были шкаф, стол, стул и еще одна кушетка. На стене висели картинки.
– Прекрасно, – кивнула госпожа Моосгабр, – а здешнее окно выходит на кустарник.
– На кустарник, на кладбище, – засмеялась госпожа Айхенкранц, – это окно рядом с той задней заржавелой дверью, от которой нет ключей. Этого окна со стороны кладбища вы и не видели, оно заросло кустарником. Но зимой, когда кусты высыхают, из него можно смотреть на могилы.
