Если у путника табака не оказывалось, дедушка угощал его своим насыбаем. Собственно говоря, просьба табака была для аульчан своеобразным паролем, или, лучше сказать, условным приглашением к беседе. Когда разговор завязывался, то и мне разрешалось при нем присутствовать, не вмешиваясь конечно, потому что мальчикам непозволительно встревать, когда говорят взрослые.
Вообще любой беседе дедушка отдавался целиком. Разговоры он считал одним из главнейших дел и ни на что другое не отвлекался, а там хоть буря, хоть потоп — все неважно, все второстепенно. Ну, потоп не потоп, а вот поливное поле во время таких бесед, случалось, заливало с краями. Но, залезая в воду по колено, дедушка успокаивал не то меня, не то себя: «Ничего, ничего, не так уж страшно. Воду мы сейчас спустим в какую-нибудь низину. А вот такого обходительного и умного человека, как этот, не так-то легко найти. Такого ведь раз в год встретишь».
Однако встречал он их чуть ли не раз в день, и то, что попадались ему сплошь интересные и умные люди, зависело, как я теперь полагаю, не столько от собеседников дедушки, сколько от него самого. При нем почему-то каждый встречный становился разговорчивым и радушным.
Предание, которое я слушал, пока поле затопляла вода. Жестокий и ненасытный Чингисхан, покорив сто стран и разорив тысячу городов, подошел к границам царства Киеу-Урус. Тут его встретили глубокие снега, сильная метель, и трескучие морозы. Потому он вынужден был остановиться. Слезли с копей всадники, опустились на землю воины. Все обрадовались передышке, и только кровожадный хан тосковал, угнетала его тишина, слух его тешили только звон сабель и стоны умирающих. Он думал день, думал два, а на третий велел оповестить всех воинов, что он одарит золотом размером с конскую голову того, кто сделает ледяного человека. Ханские глашатаи быстро разнесли эту весть по туменам.[22] С утра все в войске Чингисхана принялись делать ледяных людей. Одни лепили их из снега, а потом обливали водой. Другие вырубали фигуры из кусков льда. Скоро хапу доложили, что сделаны тысячи ледяных людей. Хан сел на своего коня и поехал по снежному полю. Он подъезжал к снежным и ледяным изваяниям, каждое рубил саблей и, ничего не говоря, ехал дальше, только становился при этом все мрачнее и мрачнее. Наконец, изрубив всех ледяных людей и почернев, как грозовая туча, вернулся в свою ханскую юрту.
Среди воинов Чингисхана был и один молодой джигит, при котором находился его престарелый отец. Отец джигита был мудрым аксакалом, который многое повидал на своем веку, а потому мог читать мысли людей. И по лицу грозного хана он понял, что тот хотел увидеть не ледяное изваяние, а заживо замороженного человека. Разгадав желание Чингисхана, старый отец решил пожертвовать собой, чтобы сделать богатым сына. Ведь сам он всю жизнь бедствовал и, как каждый бедняк, ждал чуда, которое позволит вмиг превратиться из нищего в бая. И вот это чудо само в руки просится. Пошел он к сыну своему и говорит:
