Долгожданный шаг на Родину…
X
13 сентября 1944 года.
Приземлившись, Малов закопал парашют, приметил место, сориентировался по карте и вышел на шоссе.
Тихая ночь уже клонилась к рассвету, и под стать окружавшему покою на душе было светло. Добрался. Теперь — действовать по плану, который вынашивал в течение последнего месяца.
Пустынно на шоссе. Наконец заурчал автомобильный мотор. Попутный грузовик остановился. Офицер, сидевший с шофером в кабине, мельком взглянул на документы Малова и кивнул на кузов, мол, забирайся быстрее.
Александру хотелось расцеловать и офицера, и шофера — первых встреченных им советских воинов, сразу же открыться, рассказать о себе.
Но сдержался — нельзя. Сведения он должен передать в руки контрразведчиков.
Въехав в село, машина остановилась.
— Слезай, младший лейтенант, — сказал офицер. — Ищи штаб своей дивизии здесь.
И, попрощавшись, уехал.
Рассветало. Село уже проснулось. Малов огляделся по сторонам и окликнул проходившего мимо солдата:
— Где расположен отдел контрразведки «Смерш»?
— Не знаю, — ответил тот.
— А штаб дивизии?
— Тоже не знаю. Да вы зайдите туда, — солдат показал на дом в отдалении. — Там политотдел, объяснят, что и где находится.
Малов направился к дому.
Поднявшись на крыльцо и войдя в комнату, увидел молодого майора в расстегнутой гимнастерке, брившегося за большим обеденным столом.
— Товарищ майор, разрешите обратиться?
— Слушаю вас, младший лейтенант.
— Разрешите закрыть, дверь?
— А в чем дело?
Малов прикрыл дверь, расстегнул ремень и положил: кобуру с пистолетом на стол.
— Примите, пожалуйста, оружие и сообщите в «Смерш», что сержант Малов, раненный и плененный в октябре сорок третьего года, после окончания разведшколы абвера из плена прибыл!
Офицер схватился за телефонную трубку…
Первая беседа с советскими контрразведчиками длилась более десяти часов. Чекисты не раз предлагали прервать разговор, чтобы Малов отдохнул, собрался с мыслями и силами, но Александр просил, умолял не останавливаться. Накапливая сведения о разведшколе, он не мог делать какие-либо записи или заметки, полагался лишь на память н теперь, находясь среди своих, опасался забыть что-нибудь важное.
Он диктовал и диктовал данные о разведшколе абвера, методах ее работы и обучения контингента, о курсантах, которые ее закончили или еще учатся. Когда без запинки изложил сведения о 23 инструкторах и сотрудниках школы — от цвета глаз до характерных особенностей речи и мелких привычек, — один из чекистов даже присвистнул:
