Потом понимаю, что мысли прокурора были еще тоньше, – он дал мне право на выбор. Мне решать, либо я раз и навсегда избавляюсь от Эмильены (только ничего не трогать, словно он ничего мне и не говорил), либо отделываюсь от улик, чтобы сохранить Эмильену.
Странно, думаю я, наблюдая, как она в истерике мечется по гостиной. Наконец я добился желаемого. Стал абсолютным хозяином её судьбы, а одновременно и своей. Однако я далеко не удовлетворен. Во всём этом есть что-то незавершенное. Быть может, от того, что она не знает – пока, – с какой легкостью я могу уничтожить или спасти её, а когда узнает, будет уже поздно.
– Что со мной станет? – бормочет она, как бы подтверждая мои мысли. – Что со мной станет? Безумие! Безумие! А ты смотришь на меня и ничего не делаешь! Боже, что мне дает то, что я замужем за следователем!
– Если ты вышла за меня замуж с целью безнаказанно совершать преступления, – я буквально шиплю, – лучше было бы стать женой мафиози или адвоката по грязным делам.
– Прости меня,- говорит она униженно (она перестала быть сама собой),- ничего не знаю, ничего не понимаю… Ты должен мне помочь, Жан. Помочь понять. Я знаю, что не убивала, как, впрочем, и Ханс… Кто-то другой… Вор, бродяга… Не знаю. Твоя профессия видеть, что люди лгут, а ты видишь, я говорю правду!
– К сожалению, и я не безгрешен,- мой голос печален. – А с тобой я уже давно не знаю, чему верить… Но факт есть факт – мне не очень понятно, зачем тебе надо было убивать свою подругу…
– А, ты согласен!
– Что случится с галереей?
– Ты знаешь, она составляла всю её жизнь… Она несколько лет назад оформила у нотариуса какую-то бумагу, по которой ко мне отходило все, если с ней что-нибудь случится. У неё нет семьи… Тут никаких проблем не возникает.
– Напротив, проблема возникает. Для полицейских это подходящий мотив. Я знаю их. Им стоит только начать копать.
Она падает на софу.
– Боже, я никогда не задумывалась об этом! В бумаге отражен и обратный случай – если что-то случится со мной…
– Неприятность в том, что умерла Электра, а не ты.
Мне не удалось скрыть сарказма. Она вскидывает голову, в её глазах, несмотря на отчаяние, вспыхивает огонек любопытства.
– Мне очень жаль,- говорю я.- Я говорю тебе только то, что скажет следователь. Это самый верный способ вести следствие. Мы достигнем чего-то, если не будем прятать лица.
– Ты прав. Я должна быть готовой. Надо будет объяснить, что галерея всего-навсего визитная карточка, инструмент, а не счет в банке или страхование жизни… Больше забот, чем доходов… Без Электры мне одной не справиться.
