Работали много и продуктивно. На размышления и переживания время не тратили. В Абилине работал каждый, большинство занималось тяжелым физическим трудом. Безделья, даже среди детей, город практически не знал. Самые маленькие помогали по дому; дети от восьми до четырнадцати лет работали от случая к случаю, подростки постарше имели постоянную работу.
Абилин был консервативным городом в социальных, религиозных и политических вопросах. Все жители были христианами, выходцами из Европы, почти все голосовали за республиканцев. Всех объединяло чувство общности, деления мира на "нас" (жителей Абилина, графства Дикинсон и, в какой-то степени, штата Канзас) и "их" (остальной мир). Абилин чем-то напоминал большую семью, давая своим жителям чувство безопасности. И угроза этой безопасности исходила не изнутри, а извне, чаще всего в виде дурной погоды или снижения цен на производимые товары.
Мужчину оценивали по тому, насколько прилежно он трудился и насколько аккуратно оплачивал счета, женщину же отмечали по тому, как она ведет свое хозяйство. Считалось, что успех мужчины всецело связан с его доходами и что неудачники могут винить только самих себя. "Мы находились в политической и экономической изоляции, — вспоминал Милтон. — Таковым же было и наше мироощущение. Самостоятельность — вот как звучало ключевое слово, ценились инициатива и ответственность; о радикализме никто и не слыхивал"*8.
Мальчишкам Эйзенхауэрам Абилин казался идеальным местом. Там, в обстановке дружеской терпимости к мальчишеским шалостям, было где испытать себя и развить физически. В 1947 году Дуайт Эйзенхауэр с неподдельной теплотой вспоминал свой город. Он говорил, что Абилин "был хорош и для здоровых игр на свежем воздухе, и для работы. Подобная атмосфера создавала общество, не разделявшее людей по богатству, национальности или вере и сохранявшее уважение к таким ценностям, как честность, порядочность, учет интересов других людей. Ребенок, который провел детство в просвещенной сельской среде, может считать себя счастливчиком"*9.
Дуайт любил Абилин, и Абилин платил ему тем же. Дуайт был заметным мальчишкой, его любили за любознательность, шаловливость, улыбчивость и неугомонность. Его прозвали "Маленьким Айком" (его старший брат Эдгар носил прозвище "Большой Айк").
Правда, Маленький Айк имел ужасный темперамент. В гневе он забывал обо всем и совершенно терял контроль над собой. Адреналин резко выбрасывался в кровь, лицо его мгновенно багровело. В канун дня Всех святых в 1900 году родители разрешили Артуру и Эдгару "пойти повеселиться". Маленький Айк просил, умолял и настаивал, чтобы его тоже отпустили, но родители были неумолимы, ссылаясь на его молодость. Айка охватил гнев. Он бросился наружу и принялся колотить по стволу яблони голыми кулачками. Он молотил дерево, рыдая, до тех пор, пока его кулаки не превратились в кровавое месиво. Наконец, отец схватил его за плечи и потряс так, что мальчик пришел в себя.
