Нельзя сказать, что Осип Эмильевич совсем не проявлял решительности. В конце концов он даже снял номер в «Англетере». Правда, когда он это сделал, история была практически завершена.
Даже через несколько лет Лютик не могла думать об этом без раздражения.
Зачем он устроил ужин при свечах? Почему во время последнего свидания вставал на колени? Для чего записал на пластинку свое любовное обращение?
Какие-нибудь дикие выходки она приняла бы с большим смирением, чем эти дары.
Вспоминая о поэте, Лютик с удивлением отмечала свое участие. Странно, что все это происходило не с кем-то из приятельниц, но именно с ней.
«Вся эта комедия, - писала она, - начала мне сильно надоедать. Для того, чтобы выслушивать его стихи и признания, достаточно было и проводов на извозчике с Морской на Таврическую…
Однажды он сказал, что хочет сообщить нечто важное и пригласил меня, для того, чтобы никто не мешал, в свой «Англетер». На вопрос, почему этого нельзя сделать у них, ответил, что это касается только меня и его. Я заранее могла сказать, что это будет, но мне хотелось покончить с этим раз и навсегда. Я ответила, что буду. Он ждал меня в банальнейшем гостиничном номере, с горящим камином и накрытым ужином. Я недовольным тоном спросила, к чему вся эта комедия, он умолял меня не портить ему праздника видеть меня наедине. Я сказала о своем намерении больше у них не бывать, он пришел в такой ужас, плакал, становился на колени, уговаривал меня пожалеть его, в сотый раз уверял, что он не может без меня жить и т.д. Скоро я ушла и больше у них не бывала. Но через пару дней Осип примчался к нам и повторил все это в моей комнате к возмущению моей мамаши, знавшей и Надюшу, которую он приводил к ней с визитом. Мне еле удалось уговорить его уйти и успокоиться».
Лютик настолько рассержена, что узнать поэта в ее описаниях практически невозможно. Может быть, только фраза: «извозчики - добрые гении человечества» - свидетельствует о том, что это он.
Вот так же она в роман «Последние» прорвалась лишь с двумя настоящими репликами. Все остальное - это неприязнь ее бывшего мужа и его стремление свести счеты.
К истории «Англетера»
Существует еще один мемуар об их свиданиях. В общем-то, какой мемуар - несколько строчек в его стихотворении. И все-таки гостиницу узнаешь сразу. Как видно, это та ее сторона, откуда открывается панорама Исаакиевской площади.
Отчего-то Осип Эмильевич был уверен, что и после смерти воспоминания об этих встречах по-прежнему с ней:
