- Можно? - жалобно спросила она и, не дожидаясь ответа, прижалась к Оксане. - Может, шубу принести?
- Не надо, - вздохнула та.
Вадим с Мишей принесли с чердака пахнущий пыльной плесенью матрас, бросили на него волчью шкуру и растянулись у камина, глядя на играющее пламя.
- Дров осталось мало, - Вадим помешал угли кочергой и заглянул в ящик. - И угля тоже. Насколько я помню, угля в подвале есть еще немного, а дрова - все. Генка же говорил, что камин - только для понта, а не для отопления. Если нас в ближайшее время не откопают, придется идти валить ели.
- Под таким ветром и снегом?
- Кстати, вы слышите? Ветра-то, кажется, и нет уже.
Все замолчали и прислушались. Действительно было тихо. Только потрескивали поленья в камине. Что-то мягко ухнуло - наверно, снова сорвалась с крыши или с дерева снежная шапка.
Миша встал, подошел к двери, выглянул наружу. Ветра не было, но снег падал, да так густо, что не видно было даже нижней ступеньки крыльца. Огромные пушистые хлопья, словно перья из лопнувшей подушки, они были везде.
- Что толку, что ветра нет, - Миша закрыл дверь и вернулся к камину. - Снег валит. Все сильнее и сильнее.
- Говоришь, ветра нет? - совершенно трезвым голосом спросил Макс, поворачиваясь к ним лицом. - Я вот что вспомнил. Я еще ночью подумал: что-то не так. Когда мы вошли к Генке, окно было открыто. Черт его знает, зачем ему понадобилось открывать окно. Не в этом дело. А в том, что на подоконник намело сугроб. Откуда он взялся? Напорошить могло, да. Но сугроб мог получиться только от сквозняка.
Миша чуть заметно вздрогнул, но заметил это только Вадим, который лежал рядом.
- Чего тут странного? - Мишин голос звучал подозрительно беззаботно. - Лидка же говорила, что открывала окно. Уж не знаю, зачем.
- Я же сказала, посмотреть на горы.
- Увидела? - с ехидцей спросил Макс.
- Что?
- Горы.
- Нет. Слишком сильный был снег.
Макс усмехнулся, словно говоря: «Все ясно, господа!», и снова отвернулся к стене.
- И все-таки, почтенные, как спать будем? - спросил сквозь зевоту Вадим. - Топить ночью, думаю, не будем, иначе уже завтра останемся без топлива. Наверно, стоит все-таки заночевать здесь. Лиде с Оксаной сдвинем кресла, диван разложим. Ты, Мишка, можешь с Максом лечь, а я - на матрасе. Или наоборот.
- Ну нет! - не согласилась Лида. - Не буду я в кресле спать. Как хотите, а я пойду к себе. Завернусь в два одеяла, шубой накроюсь.
- И я здесь не хочу, - поддержал ее Макс. - Диван скользкий.
