Когда раздался звонок, Майя даже подпрыгнула от неожиданности. Мерседес включила магнитофон и сняла трубку.
– Мерседес Эдуард у телефона, – сказала она по-английски с легким акцентом. Ответа не последовало – Я слушаю!
Сквозь шорох помех до нее донесся злой, хриплый голос:
– У меня твоя дочь. Мерседес.
– Правда? – Она сохраняла полное спокойствие. – Будьте добры, передайте ей трубку.
– Ах, передать ей трубку? – На линии послышался какой-то треск, являвшийся, скорее всего, смехом преступника. – Это будет дорого тебе стоить. Раздобыла деньги?
– Я хочу, чтобы вы поняли одну вещь, – хладнокровно проговорила она. – Я не собираюсь ни о чем с вами договариваться до тех пор, пока не получу доказательства того, что моя дочь жива и здорова.
– Могу дать тебе послушать, как она визжит. – Они уловили в его голосе нотки раздражения. – Такое доказательство ты хочешь получить?
– Нет, – ледяным голосом спокойно сказала Мерседес. – Мне нужно что-нибудь более определенное. Я хочу быть уверена, что Иден действительно находится у вас и что она жива. Когда моей дочери было пять лет, я подарила ей ее первого коня. Спросите у нее, как его звали и какой он был породы. И еще, мне необходимо дать вам какое-нибудь имя, чтобы впредь точно знать, что я имею дело именно с вами. С этого момента вы будете называть себя Полом.
– Ты спятила? – голос в трубке стал повышаться. – Кто, по-твоему, диктует здесь условия?
– Никто. Позвоните мне снова, когда получите ответы на два мои вопроса. И не забудьте – ваше имя Пол.
– Ах ты сука! Да я могу сделать с ней все, что захочу. Все! Ты меня слышишь? – Его дыхание стало прерывистым. – Я могу заморить ее голодом. Могу избить. Могу изнасиловать!
Де Кордоба заметил, как голые пальцы ноги Мерседес с силой ткнулись в мягкий ворс ковра.
– А захочу – прирежу! Вспорю ей…
Она с размаху грохнула трубку на рычаги телефонного аппарата, прерывая поток истерических угроз. Теперь ее руки слегка дрожали.
– О, Боже – прошептала Майя, невольно вскакивая на ноги. – Мерче, ты что наделала?
– Вы поступили рискованно, – сухо сказал де Кордоба. – Надо было дать ему успокоиться.
– Бесполезно, – проговорила Мерседес. – Он не хотел успокаиваться. Вы же слышали, какой у него был голос.
– Но ты его спровоцировала. – Лицо Майи все еще оставалось бледным.
– Я просто дала ему понять, что меня не так-то просто запутать. – Она устало посмотрела на своих собеседников. – Мне даже кажется, что это для него важнее, чем получить деньги. – Ее взгляд остановился на полковнике. – Он ни слова не сказал о ее ломке. Вы заметили?
