— Всем в подвал, в убежище!
Утром состоялся тяжелый разговор. Кроме обезображенных газонов, один снаряд упал на крышу гаража.
— Где-то вы, Браун, перебрали. Не могли бы сказать, где?
— Откуда я знаю, ко мне стекается информация со всего Кабула, — нервничал Браун.
Моррис скептически посмотрел на него. Это было явной ложью. Информация не стекалась. Не только в посольстве, но и за его пределами все, кто этого хотел, знали, кто скрывается за скромной должностью «аналитика» . Но так и было задумано: Браун был приманкой для дилетантов и штатным козлом отпущения в случае неприятностей. Был еще и «теневой» резидент, о существовании которого Моррис знал, о личности которого с большой вероятностью догадывался. Сотрудников ЦРУ под прикрытием должностей в посольстве было более десятка, они наступали друг другу на пятки, шпионской деятельности на всех не хватало, поэтому, по иронии судьбы, основным содержанием их работы было то, что должно было быть всего лишь прикрытием. Из холла на втором этаже на все здание разносился сухой треск бильярдных шаров, Эдвард Хантер в ресторане «Континенталь» вел бесконечные обсуждения мифических операций с Каролиной Карр. Тэрнер Джефферсон демонстрировал свое хладнокровие, бегая на зарядку по тихим улочкам дипломатического квартала, правда, в сопровождении огромного негра из взвода морской пехоты, несшего внутреннюю охрану посольства… Только из-за особого положения в стране Моррис терпел это разброд и безделье. Поэтому он с большой надеждой узнал о требовании сената, переданном маджахедам на совещании в Джамбе, на юге Африки: разобраться с отчетностью, судя по сводкам маджахедов, на вооружении у Советской Армии не осталось ни одного бронеобъекта, а ведь за каждый выплачивалась премия в долларах.
… Не лишним будем заметить, что если когда-нибудь в будущем пытливый исследователь раскопает в архивах наградные листы на офицеров и солдат Советской Армии, а потом сосчитает количество уничтоженных душманов, согласно наградных листов, он ужаснется: их число превысит численность населения Афганистана…
Итак, Браун и его длинные руки. С ума сойти — длинные руки не у кого-нибудь, а у Брауна.
— Подумайте, подумайте, Браун…
Тот уныло смотрел в окно. Думать было не о чем. За последнюю неделю единственным уловом было то, что принес прыщавый Сима Хасанзаде. Но эту версию надо было еще проверить. Браун лишь молча кивнул головой и вышел из кабинета Морриса, думая о том, не повредило ли артобстрелом красный «фиат» , стоявший в посольском гараже…
