Ждать пришлось не долго, за углом затарахтели гусеницы и выглянули слепящие глаза фары. Прищурившись, Бабенков вгляделся в бортовой номер приближавшейся боевой машины и радостно закричал:
— Свои!
Это была машина с соседнего ночного поста, также закрепленного за полком, или, как говорили, находившегося в зоне его ответственности.
…Еще через полчаса все спали мертвецким сном, каждый на своей кровати.
…Проснулся Олегов от предчувствия крупных неприятностей. Впрочем, само пробуждение было неприятностью. Гадко было во рту, смутно припоминал идиотизм своего поведения ночью, неприятны были и обстоятельства пробуждения — его тряс за плечо дневальный.
— Товарищ старший лейтенант, проснитесь, вас в автопарк вызывают, вы же сегодня в наряд заступаете!
— Уже бегу! — дыхнул перегаром в лицо дневальному Олегов.
Кое-как одевшись, он выбежал в коридор, сорвал с плеча у дневального автомат, схватил чей-то лежащий на полу подсумок с магазином и бросился к выходу, крикнув через плечо:
— Дежурному скажи, пусть на меня запишет.
Дневальный, ошарашенный внезапным разоружением, лишь молча кивнул в ответ.
— Я больше не буду, с меня бакшиш! — проорал через весь парк Олегов, обращаясь к майору Савельеву, начальнику автослужбы, который, завидев спешащего Олегова, издали ткнул пальцем в блеснувший на руке «Ориент» и погрозил кулаком.
Водитель «ГАЗ-66 «, запланированной в наряд по ВАИ, приоткрыл дверцу, Олегов бросил в щель между сиденьем и двигателем автомат и плюхнулся на сиденье.
— О-о… — застонал он от боли, ударившись при посадке левой ногой о торчащий затвор автомата.
До комендатуры было пять минут езды, едва успев, Олегов стал на левый фланг начальников патрулей, выстроившихся для инструктажа.
— Ну и несет от тебя, — уважительно произнес стоявший рядом прапорщик из соседнего полка, с которым Олегов часто встречался на разводе.
— Болею, — жалобно произнес Олегов, — Антиполицай есть?
— Нет, — покачал головой прапорщик, — Конфетку хочешь?
— Давай…
Олегов тщательно пережевал югославскую карамель, не торопясь ее проглатывать, стараясь заглушить ананасным ароматом перегар.
Развод прошел гладко, через десять минут Олегов уже катил мимо городского стадиона, на котором гарцевали на конях пышно одетые всадники, готовившиеся к какому-то национальному празднику
— Сразу на пост? — спросил водитель, одной рукой прикуривая сигарету.
— Сверни к «стекляшке», пить хочу.
На полпути к посту машина свернула в переулок и остановилась у длинного, европейского типа магазина, с широкими стеклянными витринами. Хозяин, мужчина средних лет, с короткой щеточкой усов, встретил его обворожительной улыбкой.
