Корабли и транспорты начали выходить в море. Было решено, что они причалят в гавани Корфу — острова, принадлежащего Константинополю, — и что первые обождут остальных, пока не соберутся все вместе. Так они и сделали.
Прежде чем дож и маркиз де Монферрат с галерами отплыли из гавани Задара, сюда прибыл Алексей, сын императора (свергнутого. — Ред.) Исаака; а послал его сюда германский король Филипп. Он был принят с радостью и великими почестями, и дож предоставил ему столько галер и кораблей, сколько ему было нужно. Они отплыли из гавани Задара, подгоняемые попутным ветром, пока не пришли в порт Диррахий (Драч) (итальянцы называли его Дураццо, ныне Дуррес в Албании. — Ред.). Когда жители узрели своего молодого властителя, то охотно сдали ему город и поклялись в верности.
Оставив Драч, принц Алексей и его спутники прибыли на Корфу и застали там войско, которое разместилось перед городом, раскинув палатки и шатры, а кони были выведены из трюмов, чтобы они подышали свежим воздухом и попаслись. Как только пилигримы узнали, что в гавань прибыл сын императора Константинопольского, множество добрых рыцарей и верных оруженосцев, ведя в поводу надежных боевых коней, поспешили встретить его. Армия приняла его с великой радостью и большими почестями. Принц приказал поставить свой шатер посреди войска, рядом с маркизом Монферратским, покровительству которого его вверил германский король Филипп, чьей женой была сестра Алексея.
Армия оставалась три недели на этом острове, который был весьма богат и плодороден. Во время этого пребывания случилась огорчительная и тяжкая беда: большая часть тех, кто хотел, чтобы войско распалось, и которые уже до того злоумышляли против него, посоветовались между собой и сказали, что дело это кажется им чересчур долгим и весьма опасным. И что они останутся на острове — пусть остальная часть армии отбывает без них. А когда войско отчалит, они через жителей Корфу отправят послание графу Готье де Бриену, который в то время занял Бриндизи, чтобы он прислал суда, на которых они присоединятся к нему.
Я не могу назвать вам всех, кто споспешествовал этому делу. Но назову часть главных предводителей. Это были Эд де Шамплитт, Жак д'Авень, Пьер Амьенский, Гюи, шателен де Куси, Ожье де Сен-Шерон, Гюи де Шапп и его племянник Кларембо, Гийом д'Онуа, Пьер Куазо, Гюи де Песме и его брат Эмон, Гюи де Конфлан, Ришар де Дампьер и Эд, его брат. Кроме них были и многие другие, которые втайне обещали им принять их сторону, но из чувства стыда не решались объявить об этом открыто. На самом деле более половины армии было согласно с раскольниками.
