Запах шахмат | страница 25
Кое-что – это кошелек Пикассо и пакетик с двумя таблетками.
– Спасибо, Огюст. Я хотел бы съездить сейчас в клуб, где все это произошло. Не возражаешь?
– ОК, Альбрехт. Сейчас отдам распоряжение Гогену.
Никогда не был в ночном клубе днем. Гоген, похоже, тоже. Он пообщался с охраной клуба, и мы прошли в туалет.
Я вошел в кабинку, где все давно было убрано, и сел на крышку унитаза.
– Что ты ищешь? – спросил Гоген. – Может, я тебе могу помочь?
– Помоги, – отвечаю. –Постой возле туалета.
Гоген пробегает взглядом по стене и потолку, окон нет, вентиляционных люков нет, и выходит.
Я сижу так же, как сидел Гоген, когда всадил пулю себе в голову. Где мне было бы удобнее всего оставить короткую надпись зеленым фломастером? Я осматриваю дверцу кабинки, стены, кафельный пол. Ничего нет. Если Пикассо и оставил надпись, то ее смыли во время уборки.
Тем не менее, я решаю поразмыслить об этом еще несколько минут, а потом, когда тянусь за туалетной бумагой, меня осеняет.Я открываю висящую на стене коробку для рулона. Надпись, сделанная зеленым фломастером, находится внутри на крышке.
Я перерисовываю зеленые буквы на кусок туалетной бумаги и стираю их с пластиковой поверхности.
– Нет, Винсент, ничего нового не нашел. Скоро едем на встречу с певицей.
Все это очень странно. Я имею в виду послания, которые мне приходится читать. И вообще все это.
23. Тренинг. Начало
В ресторане я поискал глазами того официанта, который собирался отдать мне что-то, оставленное Дали. Парня не было – другая смена.
Яблонская опоздала на сорок минут. Она пришла с продюсером и охранником. Продюсер сел за другой столик, а охранник уселся у стойки рядом с Гогеном.
– Мы виделись вчера, – отметила Яблонская, глядя на меня поверх меню.
– Я сожалею, что испугал Вас тогда.
– Не напугал. О чем ты хотел поговорить? О последнем письме твоего брата? О его завещании? Или о музыке, как сказал твой остроумный приятель по имени Роден?
– Если не возражаешь, начнем с письма.
– Покажи его еще раз, пожалуйста.
– Ты вчера видела. Там написано: «Пабло Пикассо».
– Ну и? Чего ты ждешь от меня? Что я переведу это на русский язык?
– Мой брат покончил с собой. Он был близок с тобой и доверял тебе, насколько я знаю. Мне просто нужно понять. Просто понять. И тогда я вернусь в Германию, и после этого ты не увидишь меня и не услышишь больше ни одного вопроса.
– Что ты хочешь понять?
– Я хочу понять, почему он это сделал.
– «Почему он это сделал?» – она пишет эти слова на салфетке, которую кладет передо мной. – Я с радостью постараюсь ответить на твой вопрос, но хочу, чтобы ты мне сначала объяснил его точный смысл, тогда мой ответ получится наиболее полным. Что ты имеешь в виду, когда говоришь: «Почему?» В смысле – «по какой причине»? Или «что послужило поводом»? Или «какие мысли побудили его к этому»?