Ну погоди, племянница, заставлю я тебя свои кроссовочки до блеска отмыть.
Приняв это педагогическое решение, я не стала чистить обувку сама, разве что стерла мокрой тряпкой самую страшную грязь. Свистнув рыжую теткину таксу по имени Лотта, я вышла за калитку и направилась к ближайшему магазину. Трава после вчерашней грозы была мокрая, лужи мгновенно разлились морями, но я особо под ноги не смотрела, решив наказать Люську по полной программе.
- А аккуратнее ты не можешь? – раздался хорошо знакомый скрипучий голос, когда я в очередной раз влезла в грязь. – Мало того, что ты даешь обувь носить кому попало, что, между прочим, совершенно не гигиенично, так еще и не чистишь и специально лезешь в лужи. Вот повезло-то!
Я встала, извините за банальность, как вкопанная. Лотта поджала уши, хвост и заскулила.
Развернувшись на сто восемьдесят градусов, я понеслась к дому, благо, что недалеко ушли. Лотта трусила следом. Грохнув калиткой, я ворвалась на участок. Генка со своим отцом сидели на веранде и играли в шашки под завывание какой-то политической радиопередачи. Моя мама копалась на грядке рядом с домом.
- Что, нет сметаны? – разогнулась она, увидев меня.
- Нет… Не знаю, - зашипела я, подходя к ней поближе. – Слушай, Генка давно тут сидит?
- Да как ты ушла. Сидят, играют. А что?
- Он никуда не выходил? В туалет или еще куда?
- Да нет. А что?
- А ты сама никуда не отходила? Может, просто не видела?
- Да никуда я не отходила, - начала сердиться мама. – Что случилось-то?
- Ничего, - отмахнулась я и поплелась обратно к калитке.
Значит, точно не Генка. Я и вчера уже это поняла, но, услышав проклятый голос, снова засомневалась – а вдруг! Но кто тогда? Кто мог знать, что кроссовки надела Люська и что я шлепаю по грязи? В кроссовках видеокамера, или Генка прав, и я действительно спятила?
Словно услышав мои мысли, голос из кроссовок (откуда еще?!) поинтересовался:
- Ты, похоже, думаешь, что кто-то за тобой следит при помощи встроенной техники?
- А разве нет? – мрачно ответила я.
- Еще раз повторяю, у тебя паранойя.
- Скорее уж шизофрения. Всякие загадочные голосочки – первый звоночек.
- А ты на собаку посмотри.
Лотта плелась рядом, по-прежнему поджав хвост и выпучив глаза. Шерсть на хребте торчала сапожной щеткой. Весь ее вид говорил о крайнем испуге и недоумении.
- Выходит, я мило общаюсь с собственными кроссовками. Великолепно!
Навстречу шли какие-то люди, и я спешно замолчала. Пусть думают, что я разговаривала с собакой. Лотта выглядела так, словно вот-вот упадет в обморок. Впрочем, она уже очень старая и больная. К тому же как-то читала: собаки чувствуют, что с хозяином скоро случится эпилептический припадок. Может, не только это? Может, она просто поняла, что со мной не все в порядке. Я, правда, не ее хозяйка, но все же…
