Все поколения мальчишек когда-то играли «в войну». А потом игра начиналась «всерьез», и вчерашние мальчишки уходили на фронта гражданской, финской, Великой Отечественной. А потом – кто вернулся! – те уже смотрели на своих мальчишек, повторяющих их детство, и думали: не дай Бог им пережить с наше…
Димкиному поколению повезло. Вот он – «типичный представитель советской молодежи» – успешно закончил школу, тянет лямку в университете, подумывает об аспирантуре. Война оставалась для него только игрой.
Ах, не доиграл он в нее, не закончил: мать позвала из окна или школьный звонок прозвенел. Только осталась живой в нем детская страсть к оружию всех систем: бах-бах, Димка, я в тебя попал, падай, чур, не игра!..
Так вот она, «чур, не игра», Димка. Все просто в раскладе: вот враг, вот свои – действуй, парень.
А как действовать, если этой зимой путешествовал по ГДР, был в Берлине, в Дрездене, в Ростоке, пил пиво с прекрасными парнями с физфака Берлинского университета, пел «Катюшу» и «Левый марш», и никто не вспоминал о войне, о том, что, может быть, отец Димки сражался против отцов этих прекрасных парней с физфака, – никому до этого дела не было.
А сейчас есть дело, Димка? Вдруг один из черномундирников станет отцом кого-нибудь из тех немецких ребят? Ты сумеешь в него выстрелить, убить его?
Да нет же такой проблемы, нет: это только стык времен, а не само время, это иллюзия реальности, а не живая жизнь. Ой, Димка, не крути хоть сам с собой: это именно реальность, хотя и вчерашняя. Это враги, Димка, о которых ты знаешь по книгам и фильмам. Это война, Димка, которая все-таки достала тебя.
И ты будешь стрелять, потому что в семи километрах отсюда люди, не подозревающие, что в их край вернулась война. Ты будешь стрелять ради них, Димка, понял?
Он понял. Он встал и пошел навстречу Старкову с ребятами. Он знал совершенно точно, что сумеет выстрелить – первым, если понадобится. А там, как говорит уважаемый шеф: все пули мимо нас!
– Ну, как там? – спросил его Старков.
– По-прежнему, – сказал Димка. – Где ружьишко?
– Получи. – Олег протянул ему двустволку и сумку с патронами.
Димка деловито откинул стволы, вогнал в них патроны.
– Надо предупредить колхозников, – сказал он. – Пойти должен Раф.
И Старков удивился даже не тому, что для Димки никакой проблемы не существовало (пойдет Раф – и точка!), а тому, как это было сказано: сухо, коротко – обсуждению не подлежит.
И даже Раф не стал по своему обыкновению возражать и ломаться, спросил только:
