Чёрный Пламенный снова застонал и заплакал.
- Я не могу даже облегчить боль! - едва вымолвили посеревшие губы. - Я умираю, малыш... Но это продлится ещё долго... как больно... - словно в бреду шептал он.
Слёзы чертили светлые дорожки на грязных и окровавленных лицах обоих. Подняв голову, Чёрный посмотрел на Белого, диким усилием воли уводя боль на задворки сознания.
- Послушай, Ал... Послушай, малыш! Я помню больше, чем ты... Но скоро не смогу... Ты потерял память... Я тоже... но помню... Мы должны найти бога! - отчётливо сказал умирающий сотник. - Мы должны были найти бога! Ведь мы пришли сюда за ним!
- Какого бога, Анжей?.. - ничего не понимая и размазывая по лицу слёзы, кровь и грязь, спросил Ален.
- Я не знаю... Но война не была нашей целью!.. - отчаянно ответил Чёрный Пламенный, и боль снова захлестнула его.
Ален подполз к сотнику, отчаянным усилием попытался заживить его раны. Ну хотя бы остановить эту боль!.. И упал, задохнувшись, когда на него обрушилось всё то, что чувствовал старший брат.
- Помоги мне, Ал... - с мольбой в голосе произнёс Анжей. - Помоги мне умереть...
- Нет! - вырвалось у Алена.
- Малыш... - Немая мольба плескалась в ореховых глазах.
- Нет! - жалко пискнул полусотник враз севшим голосом.
Сотник ничего не сказал, только застонал сквозь сжатые зубы, а обгоревшая рука вновь попыталась загрести внутренности вместе в грязью обратно в живот. Ален, плача, обнял брата за плечи.
- Ал... Прости меня... Я должен был... Я же старший... Но эта война...
- Я не могу тебя убить! Я не могу! - Ален зажмурился.
- Малыш... Прости, малыш...Умоляю тебя... Возьми мою жизнь! Тебе должно её хватить, чтобы продержаться... Ты весь изранен... Помоги мне умереть!
Полусотник отстранился, посмотрел в переполненные виной и страданием глаза старшего брата. Он держался из последних сил, чтобы не рыдать и самым жалким образом не молить Алена прекратить эти немыслимые муки.
Нож милосердия сам прыгнул в руку. Едва осознавая, что делает, и не отрывая взгляда от ореховых глаз, Ален сильным ударом вбил нож в сердце сотника. Тот вздрогнул, в глазах, перекрывая мучения, полыхнула благодарность, и Белый повернул в ране нож...
Голова запрокинулась назад, падая на руку Алена, всё ещё державшего Анжея за плечи. Слабенький поток жизни перетёк в тело Белого, концентрируясь в ранах.
Поняв, что теперь навсегда остался один, Ален вцепился в неподвижное тело им же убитого брата и горько, с истеричным надрывом, разрыдался.
