Сердце у Алена ухнуло куда-то в область пяток, по пути образовав в животе ледяную пустоту. Грант поглядел на него с паскудной улыбкой.
- Сразу станут понятны некоторые твои странности, не находишь? Например, то, что ты никогда не снимаешь перчаток. Тебя могут выдать руки...
Маг яростно закричал, упав на землю, откатился, вскочил и бросился в битву.
- Ты... - рычал маг, нападая. - Не мог... этого... знать!..
- Я, - усмехнулся Сын Смерти, - конечно нет. Но мне проговорился один маг. Перед тем как отбыл в мир теней.
Волшебник замер, отступив на несколько шагов.
- Ульрих... Ты убил учителя! - поражённо произнёс Ален. - Ты убил учителя... - всё ещё не веря, повторил он.
- И перед смертью он мне всё рассказал.
Маг пошатнулся.
- Предатель... Ты предал всех нас!
Ален сделал шаг, занося меч, и вдруг повалился вперёд всем телом. Вместо того чтобы ударить, Грант подхватил его, не позволяя упасть.
- Вот теперь ты весь в моей власти, маленький беспомощный Грифон. И я буду лишь первым среди тех, кто хочет свести с тобою счёты.
- Ошибаешься, - прохрипел вдруг очнувшийся маг и, вскинув меч, попытался перерезать горло врагу, но тот ловко увернулся, оттолкнув волшебника.
- Ты... - рыкнул Грант, но Ален не позволил ему договорить.
- Rety nu miere reuno! - выкрикнул он, протянув руку к Сыну Смерти. Грифон на Знаке нестерпимо засиял.
Потоки синего искрящегося света устремились к Гранту, обвили его, стиснули. Свет влился в его глаза, и Грант закричал, страшно, отчаянно. Ален, скалясь, продолжал держать врага, пока тот не затих. Белесый густой туман потянулся от Сына Смерти к Белому Грифону, обвил его, поднимаясь по ногам к горлу, закрывая лицо... Ален глубоко вдохнул, почти полностью втягивая в себя этот страшный живой туман. Отвернув лицо, закашлялся.
Сияние угасло, и вместе с этим упал на землю враг Алена. Волшебника повело. Росомаха первым оказался рядом и помог устоять на ногах.
- Надо болты вытащить, - суетливо сказал он.
- Поможешь, - сказал Ален.
С помощью меча он обломал тяжёлое оперение болтов, протолкнул стрелы дальше сквозь своё тело. Повернувшись к Росомахе спиной, он сказал:
- Тащи стрелы. Я сам не смогу. А-а!.. - Пламенный выматерился. Без ругани его слова звучали примерно так: - Да не дёргай же ты! Тяни ровно - она ж зазубренная!
Заплаканная Василиса подбежала к Алену, вырвавшись из круга подружек. Он ласково улыбнулся серыми от боли губами.
- Я же говорил, - мягко произнёс он, - что всё будет хорошо.
