Он небрежно ответил, позёвывая и потягиваясь:
— Коли так, недолго тебе жить осталось, Шульгач. Мне до рассвета через Змеево Седло успеть надо с мальцом. Так что если хочешь лёгкой смерти, режь себе горло скорей.
Даже Бусому, никогда раньше Хизура не видевшему и ничего не знавшему про него, захотелось скорее перерезать себе горло. Потому что за словами Хизура чувствовался сводящий с ума ужас, рядом с которым даже нечистая смерть от собственной руки казалась совсем простой и приятной.
Изверг медленно потащил левой рукой из ножен меч.
Бусый ахнул, но бывший венн лишь скосил на него глаза и чуть усмехнулся углом рта. Нет, кончать с собой он вовсе не собирался.
Он сказал:
— Беги, малыш. Я скоро тебя догоню.
«Ну да!!! — снова чуть не заорал Бусый. — Чтобы я, значит, подальше уйти успел! Пока он тебя!.. А потом снова за мной! Не пойду!!! Мы же Тени с тобой вместе… накостыляли! И Хизура этого… вместе…»
Хватанул ладонью пустое место на шее, где больше не висел украденный оберег, вспыхнул, закусил до крови губу…
— Этот ваш Мавут, — сказал он, обращаясь к костру, — ещё и воришка…
Кажется, Хизур в самый первый раз услышал его.
— Не болтай, — проскрипел голос, который мог бы принадлежать Каменной Осине. — То, чего пожелает Владыка, само приходит к нему, покидая своих ничтожных владельцев. Молись своим лесным Богам и смотри, как умрёт Шульгач. А потом ты пойдёшь к Владыке, ибо он решил, что ты можешь пригодиться ему…
Хизур шагнул вперёд, и хребет Бусого превратился в сосульку. Этот невзрачный мужичонка не собирался драться. Он собирался просто убить. Убить Изверга. Вот сейчас он подойдёт — как есть, безоружный, — и сделает всё, что захочет. И никто не помешает ему. И он знал это заранее.
И бывший венн тоже это знал… У него ещё как-то, непонятно как, хватало сил стоять прямо и, сжимая в руке меч, с вызовом направлять его Хизуру в лицо. Изверг глядел на своего врага открыто и яростно, но эта ярость была наверняка последней.
Хизур же смотрел на однорукого противника, как игривая и сытая молодая кошка на ещё живую, но беспомощную и обречённую мышь. Убивать — зачем торопиться, если можно поиграть? Если можно убивать медленно, каплю за каплей выпивая боль и отчаяние трепыхающейся жертвы, наслаждаясь своей властью над ней? Убивать, любуясь собственной силой, стремительной и упругой? Упиваясь красотой кровавой игры?..
«Камушек!.. — мысленно закричал Бусый. — Камушек, я не верю ему! Ты меня не покидал и не предавал, и я тебя не предам!»
