Замечал ли ты, маленький друг, что желания родителей почти никогда не совпадают с твоими? Если на улице холодно, темно и ветрено, а на часах половина десятого вечера, ты непременно требуешь, чтобы тебя отпустили гулять. Если же день ясный и теплый, надо воплями, слезами и размазыванием соплей по лицу добиваться права сидеть у телевизора и крошить печенье в родительскую постель. Если же почему-то тебя отпускают гулять именно тогда, когда тебе хочется, то ты обязан исторгнуть из каждого глаза по струе горючих слез и с воем рассказать печальную повесть про дурацкую шапку, колючий шарф, кусачие рейтузы, неудобные варежки и толстый, гадкий, неповоротливый свитер, в котором ты похож на кулему беспомощную!
Эх, никто тебя не понимает! Вот бы тебе маму добрую, любящую и понимающую… Но такие природе неизвестны. Точнее, известны, конечно, но мы тебе такой матери не пожелаем. Сегодня мы как раз собираемся рассказать тебе про единственную известную в природе идеальную мать. Это небольшая птица, которая живет в перелесках средней полосы и зовется «клуша беспокойная».
Она размером с недокормленную курицу, самцы клуши имеют серо-коричневую окраску с ровными черными полосками по бокам, а самочки — просто пестрые, желтовато-серо-буренькие. Этот цвет позволяет им сливаться с жухлой травой и прошлогодними листьями, среди которых они и устраивают себе гнезда. В начале лета каждая пара клуш заводит от шести до десяти пушистых птенцов, желтых в коричневую крапинку.
После этого мама-клуша собирает их всех у себя под крылышком и гонит счастливого отца за едой. Целую неделю, сбиваясь с ног, новоиспеченный папаша носится за кормом для супруги и орущего выводка, тогда как мать занята тем, что оберегает птенцов от всякой опасности, в том числе и от счастливого отца. «Осторожно, не наступи! — командует она. — Глаза у тебя есть? Чуть троих не раздавил! Куда ты им тащишь жука такого жесткого, они им передавятся! А червяка не мог хотя бы пополам перекусить? Ниче мужик не соображает!».
Естественно, через неделю такой жизни самец клуши плюет на все и исчезает в неизвестном направлении. Самка остается с выводком и вынуждена сама отправляться на поиски пропитания. Поскольку она уверена, что самое безопасное место для выводка — это у нее под крыльями, ходит она чрезвычайно медленно, не выпуская птенцов наружу, жалуясь, сопя, квохча и проклиная сбежавшего супруга.
При таком способе передвижения она крайне раздражается, начинает покрикивать на своих клушат, потюкивать их клювом по некстати высунутым из-под крыла головам и пихать им в рот любую мало-мальски съедобную вещь, которую найдет по дороге. Сортировать пищу ей некогда, она должна одновременно счедить за разбегающимися клушатами, охранять их от опасности, кормить и смотреть по сторонам. Если она встречает перепелку с перепелятами, которые свободно бегают в поисках корма и собираются под крыло только по сигналу, она неодобрительно качает головой и всячески осуждает недобросовестную птицу, не умеющую исполнять свой материнский долг.
