Через бесконечные полупустые лабиринты метро, рука в руке, "чужие люди, верно, знают, куда везут они меня": Мы вышли на какой-то дальней станции, кажется то ли Ясенево, то ли Битцевский парк. Нелюдимые панельные многоэтажки с потушенными окнами, темно, каки-ми-то тропинками, через лужи, пустынные дворы, кусты, вот и подъезд, тоже темно; я зажгла спичку и мы нащупали кнопку лифта. Звон длинной связки ключей, и вот мы стоим в едва освещенном коридоре, иди за мной, тихо, все уже спят.
В комнате он зажег свечу, я присела на то, что показалось мне каким-то странноватым стулом, и закурила. Я пыталась разглядеть обстановку в комнате, но занавеси были плотно задернуты, а свеча давала неверный, мечущийся свет. Он подошел ко мне, как всегда, спокойно и методично, отнял и затушил сигарету, снял мои очки. И остался стоять, рядом, что меня, признаться, удивило. Встретившись с ним взглядом, я вдруг осознала, что он ждет инициативы от меня.
Я стала медленно раздевать мальчика. Расстегнула и сняла рубашку, безволосая мальчишеская грудь, как я себе и представляла, положила руку ему на сердце - он вздрогнул:.. Цветная татуировка во все правое плечо, опять какая-то стилизованная готика: Массивная пряжка ремня на черных кожаных штанах со шнуровкой, о, как я обожаю этот звон расстегиваемого мужского ремня! - он стал помогать мне, словно очнулся - я провела рукой по сокровенному, он застонал и задержал мою руку. Медленно, глядя ему в глаза, стянула резинку с его волос, освободила их и они тяжелой золотой волной легли на его плечи.
Он спокойно стоял передо мной, позволяя себя рассматривать, в золотистом свете свечи - такой тонкий, с распущенными длинными волосами, так похожий на девушку: Глаза чуть прикрыты, в них одновременно шальное и сонное выражение, крупный рот приоткрыт, голая грудь с беззащитно-розовыми сосками, плоский живот, от пупка начинается золотистая полоска волос- дорога любви, как я это называю, красивой формы крупный орган, обвитый пульсирующей веной:..
Я стянула свое платье и распустила волосы, и мы некоторое время созерцали друг друга, словно первая пара в Эдеме. Потом со стоном повалились куда-то вниз, в темноту, на мягкое:
Я быстро поняла, что я буду первой, и это знание наполнило меня счастьем:
Это было то, о чем я всегда мечтала, и то, что и по сей день вызывает во мне дрожь. Властвовать над нежным красивым юношей, младше меня, обучать его языку любви, владеть его пока еще нетронутым телом, запечатлевая на нем свои поцелуи, отталкивая и принимая его, слышать его стоны, видеть его первый восторг, его первую судорогу, заставить это ангелоподобное существо подчинить-ся и молить о наслаждении, которое только я могу дать:.
