— Будем сторожить по очереди? — спросил Райк.
— Ни к чему, — сказал подошедший Норрес.
— А погоня?
Гуа рассмеялся.
— Они ни за что не найдут нас в темноте.
Посланцы велели Райку и Эррелу разуться, растереть ноги снегом и насухо вытереть.
— Зачем это? — осведомился Райк.
— Для защиты от обморожения, — пояснил Эррел. — Лучше было бы погреться у костра, — добавил он невесело. — Но, думаю, что и вы в своих странствиях не обучились искусству разжигать костры из снега и камней.
Соррен, резавшая вяленое мясо, подняла на него глаза.
— Увы.
Спать пришлось в тесной пещерке, скорее даже расщелине в скале. Места на четверых едва хватило. Норрес и Соррен завернулись в один плащ и уснули, тесно обнявшись. Снаружи завывал ветер.
Среди ночи Райк проснулся от дрожи Эррела. Принца колотило так, что озноб отдавался в теле Райка, в каждом уголке. Он повернулся на другой бок, обнял своего господина и, согревая своим теплом, прижался грудью к его спине. Дыхание Эррела стало ровнее. Райк лежал и слушал шум ветра. Сон не шел к нему. Холод пробирался к телу. Наконец Райк забылся в тяжелых снах.
Утром он долго разминал руку, возвращая ей чувствительность.
Второй день был похож на первый, но затяжной подъем сменился спуском.
Боль в груди прошла. Часть пути проделали верхом. За полосой тумана открылась колеистая равнина с низкорослыми деревцами. Облака лежали над окружающим миром, как рука неведомого исполина. Лохматые лошади лениво трусили. Заночевали в лощине, усеянной пнями. Развели огонь. Сырые пеньки дымили и шипели. Люди и животные жались к огню. Лошади жевали свой корм. Звезды были скрыты облаками. Норрес пустил по кругу фляжку. Райк глотнул живительной влаги и сразу же согрелся и сомлел.
У Эррела на коленях был неизменный лук. Принц сделал две стрелы, изготовив наконечники из прядей волос Райка, склеенных сосновой смолой. Загудела спущенная тетива. Задремавший Райк повернул голову.
— Подстрелил кого-нибудь? — сонно промямлил он.
— Кажется, нет. — В свете гаснущего костра Эррел казался высеченным из камня. Райк поглядел и заснул окончательно.
Утром на костре жарилось мясо.
— Что это? — удивился Райк.
— Годовалая лиса, — ответил Эррел.
— Оказалась слишком неосторожна, — заметил Норрес.
— Она знала о силках, но не встречала настоящих охотников, — объяснила Соррен.
Она привычно убрала волосы назад. В грациозном жесте проявилось ее женское естество. Райк увидел нежную кожу и мягкое лицо, потом видение исчезло. У костра был гуа-существо таинственное и непонятное.
