— Ну, только не реветь, — сказал Густав из бункера; его голос доносился словно из могилы.
— Что теперь с нами будет? — всхлипывал Джонни.
— Да, — вздохнул солдат, — похоже, что дела наши плохи.
— Они убьют тебя…
Густав ничего не ответил на это, только добавил:
— Тебе они ничего не сделают. Ты еще маленький. Если тебя спросят, сколько тебе лет, отвечай: только десять.
— Вам же было сказано не болтать! — вмешался Грилле.
— Это тебе не положено с нами разговаривать, — грубо оборвал парня Густав, — и вообще, мне наплевать на все ваши запреты!
Грилле внимательно рассматривал ствол своего автомата, затем зачем-то потрогал предохранитель. Его узкое лицо выглядело напряженным. Обычно живые глаза были неподвижно уставлены на верхушки сосен.
— Разреши нам убежать, — вдруг обратился к нему Джонни, — отпусти нас, пожалуйста.
— Ну и идеи у тебя, — невольно проворчал тот, — а что будет со мной, если вы убежите, а? Слышал: я отвечаю за вас головой!
Мальчик на миг задумался.
— Тогда идем вместе с нами, — неожиданно предложил он через минуту.
— Ты этого мне не говорил, я не слышал, — угрожающе отозвался Грилле.
Тут в разговор вмешался Густав, наполовину высунувшийся из бункера:
— Прекрати клянчить, Джонни. Этот Гарольд Гриле — подлец, хотя и маленький!
— Да пойми же ты, — выпалил Грилле, — я не могу! Неужели не ясно?
— Я понимаю только то, что дело принимает для меня дурной оборот, — заметил Густав, — и главным образом все из-за твоей подлости. Если ты сможешь жить и дальше спокойно с чувством собственной вины — что ж, желаю всего наилучшего.
— Хорошо тебе говорить, — фыркнул Грилле.
— А зачем ты растрепался о нас еще до того, как нас поймали? Зачем тебе понадобилось врать, что я напал на тебя из-за угла и прочее? Может быть, ты рассказал о том, что твое начальство тебя не кормило, а у нас ты досыта и вкусно наелся?
Грилле уже не мог больше сидеть спокойно. Он крутился, как червяк, на которого напали муравьи.
— Да они меня самого поймали, — сказал он, тяжело вздыхая, — двумя часами раньше, на том же самом пригорке и без оружия. Еще вчера здесь был тыл. Ты сам понимаешь, что это значит, когда тебя задерживают в тылу, без оружия да еще эсэсовцы! — Он обернулся в сторону кустов, за которыми исчезли оба незнакомца. — Мне нужно было как-то выкручиваться, вот я и рассказал о вас. Может, я что и преувеличил, согласен. Но иначе бы мне не поверили. — Сказав это, он сорвал с головы шапку и, бросив ее на землю, взъерошил свои рыжие волосы. — Кто бы мог подумать, что вы пойдете той же дорогой!
