Он сделал это легко, а встав, махнул рукою одной из женщин, и та тотчас же отправилась к дому Андрея.
Щурясь, Захарий спросил незнакомца:
— Скажи-ка, а ты случайно не тот стран… не тот ли Вар-Равван из Назарета, о котором так много рассказы вал нам Андрей? Не ты ли учишь людей, что они верят в Бога не как следует верить?
Незнакомец кивнул:
— Да, я и есть тот странный Вар-Равван из Назарета.
— А ты не обижаешься, что тебя называют странным? — Захарий оживлялся все больше и больше.
— Что же в этом обидного? — пожал плечами назаретянин с улыбкой. — Этот мир сам по себе более, чем странен, и в нем столько всего странного и непонятного, что быть странным вполне нормально… К тому же люди так называют меня, только пока им непонятен смысл моих слов. Но вникнув в него, они перестают называть меня странным.
Захария знали и в Гинзе, и в ближайших деревнях как заядлого спорщика, готового спорить о чем угодно и с кем только придется. И спорил всегда он с криком, размахивая руками. Мог говорить день напролет, не давая противнику вставить и слова. И часто с ним соглашались, только бы отвязался.
Вот и сейчас Захарий завелся, твердо решив высмеять Вар-Раввана, о котором он столько слышал.
— Значит, ты учишь, как надо правильно верить в Бога? — с откровенной издевкой, которая и должна была втянуть противника в спор, скривился в редкозубой усмешке он.
— Я? Учу? — искренне удивился Вар-Равван. — Да кто я такой, чтобы учить людей, как им следует верить?.. Нет, я просто делюсь своими мыслями с теми, кто готов меня слушать. В том числе и мыслями о вере в Бога… Делюсь, но не учу. Учитель у нас один. У всех.
— Хорошо, хорошо! Пусть так, — Захарий решил подступиться с другой стороны. — Тогда скажи, как, по-твоему, следует верить в Бога?
Вар-Равван собрался ответить, но не успел. С радостными криками на площадь выбежал запыхавшийся Андрей и бросился обнимать назаретянина и его спутников.
Затем, от волнения заикаясь сильнее обычного, сыпя вопросами о том, как долго путники добирались до Гинзы, откуда пришли, и какое время намерены здесь оставаться, Андрей повел гостей к себе.
— Ну так ты мне ответишь? — поторопился спросить раздосадованный Захарий в спину уходящему Вар-Раввану.
Тот немедленно отозвался:
— Конечно. Мы обязательно поговорим.
И поворачиваясь снова к Андрею, посмотрел мимоходом на Анну взглядом добрым и ласковым, вспоминая который она проворочалась с боку на бок всю ночь, но так и не заснула.
