- А! Следуют рассуждения на излюбленную тему. Знакомо!
- Не сомневаюсь, тебе отчаянно скучно слушать такие рассуждения, сочувственно сказал он и тут же с очаровательной наглостью прищурил глаза. - К тому же мне еще не совсем ясно, люблю ли я тебя вообще. У меня ведь такая сложная натура...
Алена оцепенела, на миг ошарашенная такой грубой откровенностью, но сумела оценить ее: есть все-таки размах у этого молодчика, даже в наглости он умеет оставаться невероятно милым. Она шагнула навстречу его рекламной улыбке и даже позволила обхватить себя вокруг бедер.
Задумчиво посмотрела ему в глаза.
- А главное, ты настоящий мерзавец, - деловито констатировала она.
- Еще что скажешь? Не стесняйся.
Она выдохнула:
- Я, кажется, ненавижу тебя...
- Может, серной кислотой? - посоветовал он, озабоченно сдвинув брови и не переставая гладить ей бедра.
Потянул к себе - она не удержалась, только глаза прикрыла, упершись ладонями ему в плечи, размякла у него под руками. Господи, - подумала, уже покоренная, - вот всегда так: глупая ссора, борьба с его самоуверенностью, его невозможный, отвратительный, раздражающий смех, потом слабость...
- Для постели я тебе, видно, хороша...
- У-у, - передернулся Алеш, - ты сказала это, как соблазненная горничная. Когда наломаете спичечных головок в стакан молока, Мари? - Он весело хохотал под ее ладонью, которой она старалась закрыть ему рот. - И хороша! Ты роскошная, бешеная и совершенная... бесстыдница!
Он прижался лицом к ее животу, опрокинул ее на себя. Настраивал ее, как опытный музыкант: волосы, поцелуй возле уха, от этого постепенно и неудержимо тает ее ребяческое сопротивление, потом ладонь скользнула по бедрам вверх, проникла под блузку.
- И признайся: ты ни о чем не жалеешь!
- Страшно! - всхлипнула Алена и схватила его за волосы. - Молчи! Не хочу ничего слышать, видеть, ни о чем думать не желаю! И тебя я не люблю, я глупая, подлая... и еще не знаю какая...
Ветер прилетел из сада, тронул занавески.
Кларнет? Откуда-то донеслись его фиоритуры, к ним присоединились отчаянно фальшивящие, визгливые скрипка и гармошка. Дикая какофония ворвалась в белую комнатку, разогнала дрожавшую тишину. Все это звучало почти нереально - полька пыталась прыгать, как пьяная коза.
Что это? Алена и Алеш изумленно переглядывались.
Эста, эста, эм-цара-ра... Казалось, играли в саду.
Алеш встал с решительностью защитника, подошел к окну посмотреть. Заглянув через плотную занавеску, он так и скорчился от смеха.
