- Обещаю, - еле выговорил Павел.
В душе его дрожала тишина; с непривычной уверенностью он обнял девушку за плечи. Она грела его своим боком.
- Моника! Вы кого-нибудь любите?
- Например, вас, - трезво произнесла она. - Мимо?
- Я не это имел в виду.
- А нечто большее я себе запретила. Мудро, правда? И - грустно. Зачем стремиться покинуть того, кого любишь? Ну, бросим это, я начинаю жалеть, что не промолчала. Вот и мой дом.
Павел поднял голову - перед ним высилась черная стена дома, мрачная, с выколотыми глазами; судя по каменным гигантам, стерегущим вход, это был довольно богатый дом, фасадом на реку; в водосточных трубах бурлила дождевая вода - монотонное, минорное пение жести.
Моника за отвороты плаща втащила его в нишу домовых дверей и, пятясь, поднялась на две ступеньки, так что лица их оказались на одном уровне.
- Ах... ключ!
Павел терпеливо ждал, руки в карманах, а вода затекала ему за воротник, он кашлял, ему смертельно хотелось спать. Но вот загремел ключ в замке, и девушка обернулась к нему.
Что это мы молчим? - подумал он с некоторым беспокойством. Моника стояла так близко, что он ощущал на лице ее теплое дыхание, за спиной чавкала темнота, она была живая, шевелилась - вода и ветер! Вдруг между двумя порывами ветра Павел расслышал дробную спешку часиков и с трудом проглотил слюну пересохшим горлом. Вынул из кармана руку - и тут Моника прижалась к нему с печальной решимостью.
- Иди ко мне... Я хочу сегодня быть с тобой...
Ему понадобилась вся сила духа, чтобы справиться с удивлением; он отодвинулся.
И разом все кончилось. Стояли в нише два протрезвевших и промокших человека. Он сделал неуклюжую попытку погладить ее по мокрым волосам, она отдернула голову, голос ее зябко дрогнул:
- Не дотрагивайтесь до меня... так! Вы всегда ей были верны?
- Нет... - удрученно ответил он. - Когда я был в рейхе...
- Хорошо же вы, верно, обо мне сейчас думаете! Предлагаю себя...
- Не говорите так, - попросил он. - Я не потому.
- Тогда почему же? Быть может, потому, что дважды два всегда четыре?
- Нет. Но, пожалуй, я не смог бы вам ничего дать! Или обещать.
Моника разразилась презрительным смехом, кулаками оттолкнула его.
- Да кто вас просит? Какой смешной! Ну, уходите!
Она резко повернулась к двери, перестав обращать внимание на Павла. Он сунул в карман свои озябшие руки и вышел под усиливающийся дождь.
Оглянулся еще.
Светлый силуэт рисовался на фоне открытой двери. Потом Моника вдруг шевельнулась и выбежала к нему под ливень.
