— Привет, — говорит Лаура. Она наклоняется и целует меня в щеку. Один раз, а не два — потому что мы не из Франции и не работаем в шоу-бизнесе.
— Замечательно выглядишь, — говорю я.
— Я выгляжу ужасно, — заявляет она без всякой жалости к себе.
Никто из нас не прав. Она выглядит нормально. Если бы она приложила чуть-чуть усилий, то смотрелась бы просто сногсшибательно, как настоящая красотка, — но чаще всего ее вид ясно говорит вам, что она молодая мама, которая много работает. Когда она выпрямляется, то сразу резко приближается к красоточному уровню. Она высокая, около пяти футов десяти дюймов. Я едва дотягиваю до пяти футов двух дюймов. Очевидно, Бог отдал ей те четыре лишних дюйма, которые должны были достаться мне. Без сомнения, ошибка в небесной канцелярии. Она и понятия не имеет, как хорошо быть высокой. Ей никогда не приходилось подпрыгивать, чтобы разглядеть, как пройти к барной стойке в заполненном народом клубе, или укорачивать на добрых четыре дюйма каждую пару новых брюк.
Я была бы очень рада, если бы ей как-нибудь удалось вернуть свое былое великолепие. На фотографиях, сделанных, когда Лауре было двадцать с небольшим, изображена роскошная женщина с пышной грудью и красивыми, крепкими плечами и бедрами. Мне кажется, что Лаура начала съеживаться после рождения Эдди. В возрасте двух лет он весил девятнадцать килограммов. Лаура потеряла столько же. С нее улетучился каждый лишний грамм плоти и жира. Когда ушел Оскар, она, казалось, потеряла и в росте. Сейчас она сутулится так сильно, что ее плечи почти сходятся на груди.
У Лауры отличные волосы, от природы светлые и вьющиеся. Обычно она собирает их в практичный конский хвост. В тех редких случаях, когда она распускает их, они превращаются в копну игривых локонов, отражающих каждое ее движение и оживляющих ее веснушки. Ее кудри начисто отрицают суровую правду жизни и утверждают, что все на свете — это веселье и радость, непосредственный и бесшабашный смех. Сегодня на ней футболка, которую я раньше не видела. Я считаю уместным оценить ее.
— Красивая футболка.
Лаура улыбается:
— Правда? Спасибо. Купила в «Топшопе». Сама ведь знаешь, какие у них там шикарные вещи.
Я знаю. Было время, мы любили бывать там и по субботам тратили целое утро на блуждание по рядам доступной простым смертным моды. Мы подбрасывали монетку, решая, кому достанется последняя пара супермодных обтягивающих фиолетовых штанов, которые не шли ни мне, ни ей. Мы по очереди сторожили коляску Эдди и примеряли блузки из тонкой мерцающей ткани и прелестные, украшенные вышивкой юбки.
