– Да-да, конечно, – примирительно ответил О’Богги и погладил мальчугана по русой голове.
– Па-алучай, конюшня! – звонко крикнул мальчуган и ударил Джона ногой в пах.
Свежекупленный приемник, упав, раскололся об асфальт.
Старуха открыла дверь. За порогом стоял жилец.
– Ну и молодежь пошла, – простонал он, держа ушибленное место двумя руками.
– Сталина на них нет, – привычно ответила старуха.
Вахтанг, в крахмальной рубашке, с бабочкой, вошел в ресторан, ведя под локоток длинноногую девицу модельной стати. Из машины за этим внимательно наблюдал сивоусый таксист.
– Хороша кобылка, – мечтательно произнес с заднего сиденья его щупловатый коллега.
– Сосредоточься на жеребце, Федя, – заметил на это сивоусый и снял трубку приема заказов. – «Ромашка», это «Лютик». Он здесь.
Когда Вахтанг вышел из ресторана, держа девицу уже непосредственно за круп, у ресторана стояло полтора десятка машин с шашечками. Их водители многообещающим полукругом ожидали рядом.
– Чувиха, – обратился к длинноногой один из стоявших. – Ты погуляй пока…
– Ну что, кацо, – обратился к Вахтангу сивоусый таксист со шрамом, – поедем?
– Я не при деньгах, – проговорил на глазах трезвеющий Вахтанг.
– Не в деньгах счастье, – сказал сивоусый. – Правильно, бабуля? – обратился он к старухе, как раз в это время достававшей из урны бутылки.
– Правильно, сынок, правильно! – подтвердила та, закивав.
Круглые от ужаса глаза Вахтанга смотрели на старуху.
Наутро было воскресенье.
– Вовчи-ик! – стоя под окнами дома № 6, кричал Кирюха. – Купаться идео-ошь?
– Не-э-э! – откликнулся Вовчик. – Я с мамкой и папкой на митинг!
– На кого-о?
– На митинг!
В городском парке гремели марши, на главной площадке реяли красные флаги. По аллеям, усиленный радиоточками, разносился голос:
– Экстремистские силы усиливают свое наступление на Страну Советов! Недавнее нападение провокатора на райком КПСС, кощунственное уничтожение им бюста основателя государства рабочих и крестьян окончательно раскрыло крапленые карты так называемых демократов.
– Какие карты? – переспросил Вовчик. Он стоял в пионерском галстуке и, лупая глазами, пытался понять, что происходит. – Ну мам!..
– Молчи, кретин! – оборвала мамаша. – Не мешай, я запоминаю.
– Подкармливаемые из-за океана, они не останавливаются перед физическим уничтожением лучших кадров партии!
Тут говоривший указал на парторга Козлова, сидевшего в президиуме с загипсованной ногой. Из гипса у Козлова торчал маленький красный флажок, на гордом лице сиял фингал.
