Я осторожно хлопнул ее по ровной спине.
— Ну что? — спросил Витька, обведя всех шальными от радости глазами. — Танцы?
И неожиданно для меня он подошел к Маргарите, щелкнув на ходу пальцами. Где-то заиграла музыка.
— Не возражаете? — грубовато спросил Витька, чуть наклонив голову и из подлобья внимательно глядя на девушку.
— Да нет, — весело кивнула она, ставя свою рюмку на стол, которая, не имея плоского дна, тут же радостно покатилась по ровной поверхности. — Пожалуйста.
И они вышли на середину лаборатории, а сердце мое сжалось в черной тоске.
Они непринужденно танцевали медленный танец под какую-то быструю мелодию, она чуть прижималась к Витьке, позволяя гладить себя по спине, и соблазнительно смеясь его тихим словам.
Я неподвижно стоял у стола и молча пил подливаемое мне шампанское, постоянно успокаивая себя одной и той же мыслью — она такой же человек, как и я, и вольна делать все, что ей захочется. Да и кто я для нее? Всего лишь один из многих…
Но вот быстрый ритм сменился на медленный и они непринужденно перешли на легкий вальс.
Я подошел к танцующим.
— Тебе Вера звонила, — сказал я, стараясь не глядеть на Маргариту. Впрочем, она тоже на меня не смотрела, положив свою голову ему на плечо.
— Ну и что? — не оборачиваясь, вяло спросил Витька, продолжая танцевать.
— Обиделась, — ответил я. — Сказала, чтобы ты больше не приходил.
— Ну хорошо, — кивнул он и замолчал. Его партнерша тоже молчала. Я почувствовал себя лишним и вернулся на место у стены.
— Это и есть идеал женщины? — спросил меня кто-то, подавая шампанское. Я кивнул и молча осушил свой стакан.
— А я себе представлял это как-то иначе, — сказал тот же голос, снова наливая мне шампанское.
— Я тоже, — ответил я и снова осушил свою колбу. Но шампанское меня сегодня почему-то не брало.
Кто-то из симпатичных девчонок корнеевской лаборатории пригласил меня танцевать, но я почему-то отказался, продолжая упрямо стоять возле стола.
А тут и медленный танец закончился и сменился на быстрый и я вздохнул с облегчением, но они все равно продолжили свое музыкальное уединение, и во мне вдруг что-то сломалось.
Совершенно равнодушно, словно робот, я аккуратно поставил свою неровную полукруглую рюмку на стол, да так, что она даже не шелохнулась, и молча пошел к дверям.
— Шура, вы куда? — спросила меня симпатичная брюнетка.
— Да мне еще надо виварий проверить, — начал оправдываться я суровым голосом. — Альфреда проконтролировать. А то перепьет чаю — бегай потом за сиренами по всему институту.
