— Ты настырен, варвар,— холодно улыбнулся двойник.— Это хорошо. Так игра становится интересней. Правильно, что я не убил тебя там, на перевале. Давай же, попробуй совладать со мной! — И он угрожающе поднял руки, в которых неизвестно откуда появился сверкающий меч.
Сделав обманное движение клинком, Конан выбросил вперед руку, и холодная сталь на целый локоть погрузилась в плоть колдуна. Однако тот даже не пытался защищаться — он с удивлением смотрел, как из раны в груди толчками хлынула черная кровь.
— Ловко! — похвалил он, словно ничего и не произошло, словно не бушевали вокруг магические силы, ежесекундно грозя смести противников с лица земли.— Но ведь ты понимаешь, что с этим ножичком тебе меня не победить. Тут требуется кое-что посерьезнее…
«Пустота, воздух, мираж»,— вдруг вспомнил киммериец слова чародея, когда они чуть было не попались на приманку призрачного города в пустыне.
— Тебя нет! — крикнул Конан, обращаясь скорее к самому себе.
Тело Блармица вдруг пошло волнами, как озеро в ветреный день, но презрительная улыбка с лица не исчезла.
— Ты призрак, видение! — громче повторил варвар, изо всех сил пытаясь уверить себя в этом.
Двойник колдуна заколебался, стал прозрачным, вспыхнул… и пропал.
Тяжело дыша, Конан повернулся к пьедесталу. Ветер, несущий смрад, которому нет места в подлунном мире, крепчал.
Настоящий Блармиц уже навис над Талисманом, и зеленовато-желтое сияние втекало в его пасть, наполняя обезображенную плоть силой и мощью. Ничего человеческого не оставалось в колдуне: тело его выросло втрое; уродливая, шишковатая лысая голова росла прямо из широченных плеч, и корона держалась на ней каким-то чудом; руки превратились в восемь суставчатых, беспрестанно извивающихся щупалец, а ноги — в две бесформенные тумбы, снабженные кривыми грязными когтями; сзади змеился чешуйчатый хвост. Чудовище повернулось к надоедливому северянину, и мутная перепонка на мгновение прикрыла глаза с вертикальными, как у змеи, зрачками. Держа меч наперевес, Конан осторожно приближался к нему.
— Ты утомил меня, киммериец,— с трудом, нечленораздельно прорычал монстр, разинув слюнявую пасть, в которой сверкало три ряда кривых зубов.— Но у тебя уже не осталось времени, чтобы остановить меня. Теперь я — хозяин времени. Поэтому я изгоняю тебя из нынешнего сейчас. Отправляйся в Прошлое и до конца дней мучайся тем, что опоздал!
Еще один сгусток фиолетового тумана сорвался со щупалец монстра, когда-то бывшего колдуном Блармицом, и рванулся к Конану. На этот раз северянин стоял слишком близко и не успел увернуться. Удар швырнул его назад, опрокинул навзничь, окутал матовой пеленой. Киммериец закричал и услышал, как крик его стремительно удаляется прочь, в бесконечность…
