Самый высокий из них сделал четыре шага навстречу и с низким поклоном проговорил:
— Ваше сиятельство! Мы, знаете ли, пришли нынче высказать вам свою признательность...
На сей раз это был бельгиец!
Вслед за ним залепетала малышка; она говорила тем затверженным и ненатуральным тоном, каким дети произносят слова благодарности.
Я, прикинувшись простаком, отвел в сторону г-жу Эльмиру и после нескольких фраз спросил у нее:
— Это отец вашей дочки?
— Да что вы, сударь!
— А где же отец? Он умер?
— Да что вы, сударь! Мы еще иногда с ним видимся. Он стражник.
— Ах, так! Стало быть, это не марселец, не первый, не тот, что был при родах?
— Да что вы, сударь! Тот оказался проходимцем, он украл все мои сбережения.
— Ну, а стражник, отец ребенка, он-то хоть знает свою дочку?
— А как же, сударь! И даже очень любит ее. Да только где ж ему о ней заботиться? У него ведь другие дети — от настоящей жены.
