Художник ответил:
— Он самый, собственной персоной, сударь.
Тут нотариус ловко ввернул комплимент, дав тем самым понять, что и он не чужд искусству.
Польщенный живописец ответил любезностью. Завязался разговор.
Романтен снова вернулся к новоселью и стал расписывать великолепие предстоящего пиршества.
Г-н Саваль расспросил обо всех приглашенных, добавив:
— Какое было бы необыкновенное счастье для постороннего человека встретить сразу столько знаменитостей у такого выдающегося художника, как вы!
Романтен, окончательно покоренный, ответил:
— Если это доставит вам удовольствие, приходите!
Г-н Саваль с восторгом принял приглашение, подумав: «Послушать Генриха VIII я еще успею!»
Они кончили обедать. Нотариус поспешил уплатить за двоих, желая ответить любезностью на любезность соседа.
Уплатил он и по счету молодых людей в красном бархате, после чего вышел вместе с художником.
Они остановились у невысокого, но очень длинного дома, первый этаж которого напоминал бесконечную оранжерею. Шесть мастерских тянулись одна за другой вдоль фасада, выходящего на бульвар.
Романтен вошел первый, взбежал по ступенькам, отпер дверь, зажег спичку, потом — свечу.
Они оказались в непомерно большой комнате, всю обстановку которой составляли три стула, два мольберта и несколько эскизов, разложенных на полу вдоль стен. Ошеломленный г-н Саваль замер в дверях.
Художник произнес:
— Вот, помещение есть, но еще ничего не готово!
Затем, обведя взглядом высокую пустую комнату и терявшийся во мраке потолок, он добавил:
— В этой мастерской можно бы недурно устроиться!
Он обошел помещение, разглядывая его с величайшим вниманием, потом сказал:
— У меня есть любовница, которая, конечно, могла бы нам помочь. Женщины — незаменимые драпировщицы. Но я спровадил ее в деревню, чтобы избавиться от нее на сегодняшний вечер. Не то чтоб она мне надоела, но уж очень она невоспитанна — неловко перед гостями.
Он подумал несколько мгновений и добавил:
— Она девушка славная, но уж очень непокладиста. Знай она, что у меня гости, она бы мне глаза выцарапала.
Г-н Саваль не шелохнулся: он ничего не понимал.
Художник подошел к нему:
— Раз уж я вас пригласил, извольте мне кое в чем помочь.
Нотариус заявил:
— Располагайте мною, как хотите. Я весь к вашим услугам.
Романтен снял куртку.
— Так за работу, гражданин! Прежде всего подметем пол.
Он зашел за мольберт, на котором стоял холст, изображающий кота, и вытащил оттуда сильно поистертую щетку.
— Вот, метите. А я пока займусь освещением.
