Новоселье - Ги де Мопассан

Мэтр Саваль, вернонский нотариус, страстно любил музыку. Еще молодой, но уже плешивый, всегда тщательно выбритый, в меру полный, в золотом пенсне вместо старомодных очков, деятельный, любезный и веселый, он слыл в Верноне музыкантом. Он играл на рояле и на скрипке, устраивал музыкальные вечера, на которых исполнялись новые оперы.

У него даже был, как говорится, намек на голос, всего лишь намек — крошечный намек; но он владел им с таким вкусом, что слова: «Браво! Упоительно! Потрясающе! Чудесно!» — срывались со всех уст, как только он ронял последнюю ноту.

Он состоял абонентом одного парижского музыкального издательства, которое доставляло ему все новинки, и время от времени рассылал высшему обществу городка пригласительные билеты такого содержания:

Несколько офицеров с хорошими голосами составляли хор. Пели также две — три местных дамы. Нотариус исполнял обязанности дирижера с такой уверенностью, что капельмейстер 190-го пехотного полка отозвался о нем как-то в Европейском кафе:

— О, господин Саваль — это мастер! Как жаль, что он не избрал музыкального поприща!

Когда имя его упоминалось в гостиных, всегда кто-нибудь замечал:

— Это не любитель, это артист, настоящий артист!

И двое — трое вторили ему с глубоким убеждением:

— Да, да, настоящий артист! — особенно подчеркивая слово «настоящий».

Всякий раз, как на парижской большой сцене давалась новая опера, г-н Саваль отправлялся туда.

Так и в прошлом году он, по обыкновению, собрался послушать Генриха VIII[2]. Он выехал с экспрессом, прибывающим в Париж в 4.30 дня, и предполагал вернуться с поездом 12.35, чтобы не ночевать в гостинице. Дома он облачился в парадное платье — черный фрак с белым галстуком, а поверх надел пальто с поднятым воротником.

Как только г-н Саваль ступил на Амстердамскую улицу, ему стало необыкновенно весело.

«Парижский воздух, — подумал он, — положительно не похож ни на какой другой. В нем есть что-то бодрящее, живительное, хмельное, что-то внушающее странное желание подурачиться и выкинуть какую-нибудь шутку. Стоит только выйти из вагона, как мне начинает казаться, что я выпил бутылку шампанского. Какою жизнью можно было бы зажить здесь, вращаясь среди людей искусства! Как счастливы те избранники, те великие таланты, которые прославились в таком городе! Вот жизнь так жизнь!»