За время, когда работали, так сказать, штатные гребцы корабля, Трол с принцем и Келга с Корком немного восстановились. Поэтому получилось, что Ибраил уже сумел встать на румпель, а эти четверо прогребли до восхода. А потом, приняв того же пойла мага, снова проработали почти до середины утра.
И тут их выручил ветер. Как ни были истощены невероятно тяжёлой работой люди, они всё-таки сумели расставить крылья парусами, почти так, как того требовал Корк. И их понесло, причём со скоростью, с какой они не могли идти на вёслах. Трол немного успокоился, прикинул, правда, где бы они уже были, если бы маг его послушался и согласился избавиться от груза, но потом другая идея осенила его. Он подошёл к Корку.
— Если этот ветер помогает нам, значит, он и имперцам позволяет идти быстрее?
— Нет, — отозвался Корк с удовлетворением, которого Трол никогда прежде не видел на лице моряка. — Посмотри на карту, Возрождённый! Для нас этот ветер можно считать попутным, а для них… Им он дует почти в левую скулу. Не думаю, что они способны идти прежним курсом, нам наперехват. Скорее всего, они держат его левым траверсом, а это и скорость им даёт в два раза меньше, как бы их гребцы ни надрывались на вёслах, и расстояние между нами почти не сокращает.
Трол ничего не понял из этого объяснения, но на всякий случай кивнул и самостоятельно попробовал определить расстояние до имперских летающих галеонов. Оно было уже невелико, не больше двухсот миль, менее суточного перехода, если эти галеоны такие быстрые, как говорил Ибраил. Но было очень похоже, что они действительно каким-то образом не приближаются к их «Некрасавице». Дав себе слово, как только будет время, что-нибудь почитать по морской навигации, чтобы понимать, о чём толкует Корк, Трол отправился спать.
Ветер держался остаток дня и почти половину ночи. И это был действительно спасительный ветер — уверенный, правильный, надёжный. Когда он стал спадать, Клевинские горы уже появились перед ними в полной своей красе. Даже каменистые взгорья то и дело сменялись ещё невысокими, робкими, но уже заметными хребтами. Да и весь горизонт по курсу их летающего корабля был перекрыт лесистыми склонами. Это было приятно, это внушало надежду.
К вечеру этого дня впервые после скального замка поднялся Лукас. Он походил по палубе «Некрасавицы», чуть болезненно, но искренне посмеялся, когда принц объяснил ему, что они захватили на этой посудине, и снова лёг. Было ясно, что с ним всё будет теперь в порядке.
