– «Эстрелла», – сказал только одно слово Карим, и Глущенко замер. Он повертел головой, словно пытаясь определить, откуда исходил звук и где теперь стоит Карим. Затем поднял руку.
– Ты где? – спросил он.
Карим протянул ему руку. Глущенко схватил его руку и сильно сжал.
– Я даже не могу определить, где ты стоишь, – пожаловался он, – я похож на слепого котенка, которого можно легко утопить.
Карим знал, что в подобных случаях лучше молчать, не перебивая своего хозяина.
– «Эстрелла», – с ненавистью повторил Глущенко, – они хотят меня испугать. Что они сказали?
– Они ничего не сказали. Только просили вам передать это сообщение.
– Они позвонили Ринату? – переспросил Глущенко.
– Да.
– Мальчика жалко. Его шлепнуть могут. Раз они знают, что я живой и он мой наследник. Позвони своему брату и скажи, чтобы усилил охрану.
– Уже сказал.
– Хорошо. Помоги мне подняться с кровати, – Глущенко встал, опираясь на руку Карима. Потом снова сел на кровать.
– Когда снимут эту проклятую повязку? – рявкнул он. – Нужно позвать врачей и узнать.
– Сегодня вечером.
– Хорошо. Теперь послушай, что мы будем делать. Ты поедешь в Киев и найдешь моих кузенов. Обоих придурков, которые решили, что я уже спекся. Намекни им, что я живой…
– Они не поверят.
– Тогда перезвони ко мне, и я им расскажу, как вернулся с того света. Пусть соберут ребят. Надежных ребят, человек десять-двенадцать. Пусть сами все проверят. Я этой «Эстрелле» устрою такую встречу, что они сами попросятся на тот свет. Вместо меня.
– Может, самим найти людей? – предложил Карим.
– Ничего ты не понимаешь, – досадливо заявил Глущенко, – мне нужны местные, хохлы с их красными от горилки и сала рожами, а не твои наемные убийцы с Кавказа. Их сразу вычислят, потом найдут того, кто их послал, то есть тебя. А потом выйдут и на меня. Очень легко все просчитать. Твои черножопые друзья и родственники нам не нужны.
Карим убрал руку. Сжал ее в кулак.
– Не обижайся, – почувствовал его состояние Глущенко, – я не тебя имею в виду. Но зачем нам лишние проблемы? Будет лучше, если это грязное дело провернут мои братцы.
– Много людей узнает о том, что вы живы, – напомнил Карим.
– Ничего. Они все равно должны узнать. И переписать на меня некоторые акции, которые они под шумок захватили. Вот сволочи, кузены мои. Каждый хочет оттяпать свой кусок. Говорят, что на Востоке настоящий падишах несколько раз в жизни объявлял о своей смерти. И выяснял, кто и как из его подданных ведет себя. Тех, кто особенно бурно радовался и лез все переделывать, сразу вычисляли. И потом отрубали голову. Так продолжалось несколько раз, пока не оставалось тех, кто мог радоваться. И тех, кто мог предавать. Интересный способ расправиться с лицемерами.
