— Почему это Ретана скупится на освещение, лошадей не разглядишь, — сказал один из пикадоров.
— Он знает, что мало радости разглядывать его кляч, — ответил другой пикадор.
— Эта дохлятина подо мной едва на ногах держится, — сказал первый пикадор.
— Какие ни на есть, а лошади.
— Лошади-то они лошади.
Они болтали в темноте сидя на своих тощих лошадях.
Сурито молчал. У него была единственная надежная лошадь. Он успел испытать ее в загоне, она слушалась повода и шпор. Он снял повязку с ее правого глаза и перерезал веревки, которыми ее уши были плотно притянуты к голове. Это была хорошая, крепкая лошадь, крепко стоявшая на ногах. Больше ему ничего не нужно. Он непременно удержится на ней до конца боя. Сидя в высоком стеганом седле под тусклым фонарем, дожидаясь выхода на арену, он мысленно проделал весь бой. Другие пикадоры, справа и слева от него, продолжали болтать. Он не слышал их.
Оба матадора стояли рядом впереди своих куадрилий, одинаково подхватив плащи левой рукой. Мануэль думал о трех юношах позади него. Все трое были мадридцы, как Эрнандес, лет по девятнадцати. Один из них, цыган, спокойный, сдержанный, смуглолицый, понравился Мануэлю. Он обернулся.
— Как тебя зовут? — спросил он цыгана.
— Фуентес, — ответил цыган.
— Хорошее имя, — сказал Мануэль.
Цыган улыбнулся, показывая белые зубы.
— Когда бык выйдет, перехвати его и погоняй немножко, — сказал Мануэль.
— Хорошо, — сказал цыган. Лицо его стало серьезным. Он начал думать о том, что будет делать на арене.
— Начинают, — сказал Мануэль Эрнандесу.
— Ну что ж, идем.
Подняв голову, покачиваясь в такт музыке, размахивая правой свободной рукой, они вышли на арену, ступая по желтому песку под дуговыми фонарями; за ними двинулись куадрильи, позади — пикадоры верхами, а после всех — служители и позвякивающая упряжка мулов. Толпа аплодировала Эрнандесу, когда они шли через арену. Они выступали горделиво, покачиваясь в такт музыке, глядя прямо перед собой.
Они поклонились президенту, и шествие распалось на составные части. Матадоры подошли к барьеру и сменили тяжелые мантии на легкие боевые плащи. Мулов увели с арены. Пикадоры на коротком галопе объехали вокруг арены, и двое из них ускакали обратно в ворота. Служители разровняли песок.
Мануэль выпил стакан воды, поданный ему одним из подручных Ретаны, который должен был прислуживать Мануэлю и подавать ему шпаги.
Эрнандес, поговорив со своим служителем, подошел к Мануэлю
— Тебя хорошо встретили, мальчик, — сказал ему Мануэль.
