Факт третий. Смерть пяти человек, разумеется, случилась не сама по себе. Несомненно, произошло, как говорится в романах, которые читает Петренко, нападение хищника. Но какого, какого же хищника?
Тигр? Так здесь не амурская тайга. Барс? Нет, конечно же, Объект окружают горы, но их так вырабатывали тридцать лет назад, что все крупное зверье должно было мигрировать в поисках спокойной жизни. Нет, если рассуждать относительно сложившейся экосистемы - волк для здешних мест венец мироздания, крупнее него никто не выживет…
- И в итоге у нас получилась замечательная дурь. - подытожил Глюнов. Одна радость - о своем «открытии» он не успел сказать ни Журчакову, ни Евгению Аристарховичу, а значит, смеяться над ним они не будут.
А Кот, даром, что изображает умного, разговаривать не умеет, понадеялся Сашка.
За размышлениями Саша и не заметил, как прошел половину дороги к клинике доктора Лукина, остановился под березками, чтобы не шокировать Леночку и Галочку сбившимся неспортивным дыханием, и тут увидел этого типа.
«Десятка», «десятка», запрыгал в голове лаборанта-аспиранта недавно заученный по велению Монфиева код, сообщающий о появлении в прямом доступе от Объекта постороннего. К счастью или несчастью, под рукой телефона не оказалось, и потому Саша не придумал ничего лучшего, как подойти, поздороваться.
На сей раз ролевик - а никем другим парень в рубашке с пышными кружевными воротом и манжетами, с цепочками-кулончиками на шее и деревянной узловатой палкой, которая явно обозначала магический жезл, - был старше, чем обычно. По мнению Саши, парень был ровесником Зимановича, значит, ему лет тридцать, не меньше. Среднего роста, суховатого телосложения, лицо… собственно, обычное лицо. А вот речь, что и говорить, своеобразная.
- Асан'к-тэ, энкури фех-та! леугенре, зайнгерие, шпацех уэш! - орал парень и время от времени бил раскрытой ладонью себя в лоб. - Уэш, саг'лиэ бъяу! Э-хта'куум-ли! Амх-уэ, фех-та! Уэш ул!
«Во дает,» - мысленно восхитился Сашка. Сам он отродясь даже в простенькой школьной самодеятельности не участвовал, поэтому подобное полноценное «вживание в роль» у него ничего, кроме искренней зависти, вызвать не могло.
- Энкури фех-та! Уэш! Шпацех уэш, саг'лиэ бъяу! - продолжал парень, отвешивая себе пощечину.
Энтузиазм и искренность представления навело Сашку на мысль, а не пациент ли это Евгения Аристарховича.
И Глюнов спрятался за березкой, подглядывая и прикидывая, что безопаснее - все-таки подойти, поздороваться, или бежать за помощью. А к кому? К Догонюзайца? тот прекрасно ролевика «на ноль помножит». или все-таки к Лукину? Тот профессионал, тот сразу сообразит, что делать.
