– Мне прийти к вам сегодня, или вы сами навестите бедного холостяка?
– Второе, – ответила она и покраснела до корней волос, поскольку еще не научилась обуздывать укоры совести. Однако как истинная женщина она тут же чисто по-женски тихо добавила: – Мы не должны шептаться, это бросается в глаза, – а потом громко добавила: – Мистер Дево, может быть, вы будете переворачивать ноты? У мистера Сминтона что-то плохо получается.
Это был откровенный выпад в мой адрес, причем в присутствии трех человек, но я только усмехнулся и ничего не сказал.
– Почему-то утром ей не казалось, что у тебя плохо получается, – шепнул мне Дево, непринужденно располагаясь у фортепьяно. Я же вышел в соседнюю комнату, где на столе был оставлен обильный ужин, и от души угостился.
Часов около одиннадцати, когда гости разошлись, миссис Ливсон очень чинно и официально пожелала нам спокойной ночи и удалилась. Мы с Дево проследовали в бильярдную.
– Хочу сделать тебе предложение, – сказал Дево, натирая мелом кий.
Сказано это было серьезным и даже печальным тоном, и я тут же связал это с тем, что, мол, Дево расстроен из-за того, что вынужден расстаться со своей булавкой. Будучи под впечатлением удачно завершившейся интрижки, доставившей мне огромное удовлетворение, я сказал, что, дескать, знаю причину его печали, что все это яйца выеденного не стоит, так что пусть он оставит свою фамильную реликвию при себе (а надо сказать, что я всегда серьезно относился к фамильным ценностям). Мне она не нужна, сказал я ему и добавил, что он может спать со спокойной совестью, поскольку долг, причитающийся мне согласно пари, я выиграл при обстоятельствах, которые нельзя признать справедливыми. Однако Дево остановил меня.
– Давай присядем, – сказал он. – Сказать по правде, настроение у меня сегодня не совсем подходящее для шуток за бильярдным столом. Дай мне несколько минут и выслушай меня.
Я сел, сгорая от любопытства, что же он мне скажет.
– Булавка принадлежит тебе, Сминтон, – сказал он. – Я уже и думать забыл о том, что эта вещица когда-то принадлежала мне. Дело не в том. Я хочу поговорить о другом.
– Мой дорогой Дево, – сказал я, – подожди, пока я закурю сигару. Ну вот, теперь огонь погашен, и ты можешь говорить.
– Так вот, я хочу сказать, что ты действительно тот, кем себя называешь, – вагинолог. Еще совсем недавно я усердно занимался бичеванием задниц, однако страсть эта, которую я сам себе выдумал и счел за страсть, теперь ушла безвозвратно.
