Став частым посетителем «Приората» – именно так чаще всего называли гостеприимный дом монсеньора, – я имел бесчисленные возможности совокупляться с Люси, Мадлен и двумя служанками, но почему-то вкуса к бичеванию в его истинном смысле у меня так и не появилось.
У монсеньора была служанка, миловидная умная девушка по имени Марта, чей большой пухлый зад, формой и контурами вполне могущий развенчать каноны красоты, установленные Хоггартом, возбуждал меня сверх всякой меры. Однако я так и не стал приверженцем бичевания, и когда монсеньор признал тот факт, что для роли бичевателя я слишком мягкотел, его приглашения стали не такими настойчивыми, а мои визиты все более редкими.
Дево же, напротив, стал довольно умелым практиком и мог часами наслаждаться теми радостями, которые можно получать от искусного стеганья задницы. Более того, он сделался столь идеальным последователем монсеньора, что в какой-то мере даже превзошел своего учителя, а труд его, озаглавленный «Слава березовой розги, или Рай на земле», может претендовать – с точки зрения оригинальности – на первенство среди довольно невнятных работ, написанных отцами церкви на ту же тему и изданных господами Питером, Прайсом и Бонифацием.
Как я уже говорил, я не мог получить наслаждения от бичевания. Я видел, что с физической точки зрения бичевание способствует ускоренному испусканию, но я-то предпочитал вагину au naturel.[2] Легкий переход от поцелуя к оглаживанию, от оглаживания к стимуляции пальцами и, наконец, что более чем естественно, к мягкому введению члена в женское лоно – таковы были градации, отвечавшие моему неприхотливому воображению, а потому я, в полном соответствии с не без сожаления высказанной Дево эпитафией, вернулся в состояние первобытного варварства, в котором он и нашел меня.
Но я отнюдь не бездельничал. Мой доход, составлявший почти 7000 фунтов в год, использовался мною для единственной цели, которая, как вы узнаете, состояла в одном – угождении собственным желаниям.
По соседству со мной жил молодой юрист Сидни Митчел, настоящий сорвиголова, чья страсть к женскому полу могла сравниться разве что с его безденежьем, ибо он принадлежал к тому разряду юристов, у которых нет клиентов.
Время от времени я помогал ему, внося небольшой аванс, когда к нему приходил судебный исполнитель, что случалось в среднем раз в месяц. Надо отдать ему должное, он возвращал свой долг и в знак благодарности часто составлял мне компанию в моих пустынных апартаментах, где попивал мой кларет и курил мои лучшие гаванские сигары.
