− Выходит, я могу умереть в любой момент?
− Это лишь временная мера. Как только мы достанем денег на новое…
− Но где мы достанем денег? – перебил я ее.
− Разве у тебя их нет? Золото? Кредиты?
− Что? – я воззрился на Лину с недоумением. – Откуда?
Она потупила взгляд.
− Как будто ты не знаешь…
− Ты что, подозреваешь меня в чем-то? Я бы никогда не сделал этого… Ты же меня знаешь.
− Не хочешь, можешь не говорить, – Лина закусила губу. Она мне не верила.
− Вот что, – сказал я, – отведи меня в мотель. Этому телу необходимо отдохнуть, выспаться. Мы потом решим, что делать дальше. Хорошо?
− Конечно, – она звякнула ключами, – комнату я уже сняла, в Мытищах. Только… надеюсь, ты не захочешь секса? – Она скривилась. – Во всяком случае, пока ты в этом теле.
− Разумеется, нет, – сказал я раздраженно. – Не уверен, что этот орган у меня, вообще, функционирует. Сколько лет было этому малому? Сто с лишним?
− Идем, – она прошла к двери и стукнула несколько раз.
В операционной объявился неприветливый молодой человек с короткой стрижкой и крашеными в фиолетовый цвет волосами. На вид ему было лет шестнадцать, вот только глаза усталые, как у старика.
− Идите за мной, – сказал он, – я выведу вас через заднюю дверь…
Я сильно хромал. Тащился за Линой, держась за стены, спешил и все равно шел слишком медленно, чем сильно раздражал «молодого» человека.
− Не сдохни раньше времени, – вместо «до свидания» сказал он. Мы оказались в узком тупике, заваленном мусором. «Кропоткинский переулок», – прочел я на табличке. Разгребая ногами грязные целлофановые пакеты, рваные тряпки, обрывки газет, я брел за своей спасительницей. Она спешила.
Интересно, сколько лет прошло, с тех пор, как меня посадили, думал я, явно не пятьдесят. И даже не десять лет. Иначе моя жена выглядела бы значительно старше. Год, два года? Не больше. Как Лине удалось договориться, чтобы власти отдали ей флеш-карту с моей матрицей сознания? Ведь я оказался в Тюремном кластере, доступ к нему строго охраняется. Неужели наше государство настолько прогнило, что можно выкупить практически любого преступника? Но откуда у нее деньги?
− Что он имел в виду, – вместо этого спросил я, – когда сказал «не сдохни раньше времени»?
− Не знаю, – девушка передернула плечами. – Он со странностями. Считай, будто он пожелал нам счастливого тупи.
Из тупичка мы выбрались на широкий проспект. Город совсем не изменился, та же Москва, какой я ее помнил. Ни единого деревца внутри кольцевой автодороги – только асфальт и фасады домов с окнами, забранными решеткой и жалюзи. На каждом окне – кондиционер и очистной фильтр воздуха. Большинство прохожих в масках и респираторах. А на самом верху огни реклам. Ярче всех светился огромный экран страхового общества «Возрождение». «Не дай себе уйти навсегда. Ежемесячный страховой взнос гарантирует вечную жизнь».
