Тантра проснулась, с тоской вспоминая вчерашний разговор. За завтраком она была мрачна и неразговорчива — как обычно.
— Кто такие волевые маги? — вдруг спросила она, отодвигая тарелку.
Кузнец поперхнулся, потом, помедлив, вздохнул. Вытер седые усы и глянул на дочь прямо.
— От кого ты о них слышала?
— В храме. Мельком. Между двумя художниками шел разговор, и мне стало интересно. — Первый раз в жизни Тантра солгала кузнецу.
— Врешь, — спокойно отреагировал он, — простым художникам не знать о магах воли. И если не хочешь говорить, не говори, но слушай. Раз в тысячелетие рождаются такие маги, их дар — редкость. Пятого августа две тысячи седьмого года родился тот, что еще жив.
— Пятого августа? — переспросила Тантра, нахмурившись.
— Да, — вздохнул кузнец, — это ты. Я взял тебя, когда услышал об этом от тебя самой. Мое сердце екнуло, и инквизиторы уже смотрели на меня косо, но тогда все обошлось. Я был еще не так стар, и мое колдовство тихо скрывало от тебя самой твой дар, ибо я знал, что от постоянных издевательств ты не выдержишь и наделаешь глупостей. Но я старею, стареют мои силы, и в последнее время я стал замечать… но не важно. Дар обычного мага, даже самого сильнейшего, — ничто по сравнению с твоим. Стоит тебе лишь пожелать. Все, кроме убийства. Прямого… — кузнец вздохнул. — Помнишь, я отлучался на пару недель года три назад?
— Да, помню, ты ездил в Моррор-лайд.
— И привез тебе то, что ты носишь на руке.
Тантра перевела взгляд. Медное кольцо-печатка.
— Ты строго-настрого запретил его снимать, — вспомнила девушка.
— Я понял, что одному мне не справиться. Моя магия гасила в тебе озлобленность, но потом она стала ослабевать. Я запаниковал. Я подумал, ты наделаешь глупостей… в тебя бросили камень, и стоит тебе лишь сильно пожелать и напрячь волю, как лицо бросившего покрывает проказа… или еще хуже, дом его горит… Ты бы натворила неописуемых бед, дочка, ибо не в силах девочка сдерживать злость и обиду, а их в твоей жизни было достаточно. И тогда я поехал в Моррор-лайд… Дай-ка кольцо.
Тантра впервые сняла его и подала отцу. Он взял его, повертел в руках, и вдруг небольшая крышка печатки отошла, как на шарнирах. Тантра глянула внутрь.
