Элизабет неожиданно для себя самой залилась краской. В своем рассказе она как-то обошла молчанием все, что произошло в шатре шотландца. Не призналась и в том, до какой степени сама была близка к реальной, а не выдуманной потере девственности. Вспомнив об этом сейчас, Элизабет непроизвольно припомнила и сладостный вкус поцелуев Макферсона, и нежные ласки, которые на нее, совершенно неопытную в любовных делах, произвели неизгладимое впечатление.
– Ты мне так и не рассказала, как получилось, что на тебе его одежда.
– М-м, я… я позаимствовала ее у него. Взяла в его шатре. Было проще убежать из лагеря в мужской одежде. – Элизабет вздохнула. Уф, это хоть и не вся, но все же правда!
Отец Мэттью проницательно взглянул на молодую девушку. Ясно, что она отнюдь не все ему рассказала про шотландского горца. Однако в данный момент он и не собирался добиваться от нее полной откровенности. Были дела и поважней.
– Тогда почему бы тебе не обратиться за помощью именно к нему? Он благородный и великодушный человек и при этом обладает достаточными возможностями, такими, что позволят ему защитить тебя от любых посягательств со стороны отца или Гарнеша.
Если бы в жизни было все, как в волшебной сказке, где нет и не может быть никакой вины и где совершенные поступки не влекут за собой никаких последствий, то оказаться вдруг вместе с Эмрисом Макферсоном – это было бы чудесно! Но она живет в реальном мире, у которого жестокие законы, и никакие фантазии тут не помогут, они всегда оборачиваются либо предательством, либо разочарованием. Элизабет непроизвольно подняла руку к лицу, туда, где ныла рана. Она теперь обезображена на всю жизнь. Шотландец теперь вряд ли и взглянет на нее. Да никто из мужчин теперь на нее и не посмотрит!
И тут ее вдруг осенило. Ведь это как раз то, что нужно! Шрам как нельзя лучше укладывается в ее планы!
Элизабет резко выпрямилась. Посмотрела вниз, на клетчатый килт. Ее лицо просветлело.
– Значит, ты согласна? – Отец Мэттью с удовлетворением отметил, что с лица девушки наконец исчезло озабоченное выражение.
Элизабет вскочила и быстро двинулась к груде одежды, сваленной отцом Мэттью в углу сеновала.
– Я еду в Италию! – бодро объявила она.
– А кто там у тебя в Италии? – поинтересовался священник, с изумлением наблюдая, как девушка перебирает его вещи, примеряя их на свою фигуру.
– Кое-что из этого подойдет!
– Ну, если сложить их вдвое… – Отец Мэттью быстро поднялся на ноги и подошел к Элизабет. – Объясни мне, пожалуйста, что ты задумала?
