— Ты что, — вскинулась обиженная Матрена, — на меня подумал?! Давай в огород через окно, а я их в дом не пущу!
В фигуре бабушки Матрены появилась такая воинственность, что Милав не стал спорить с нею.
— Беги, милок, — сказала она, вооружаясь ухватом, — авось свидимся!
Старушка бросилась в сени. За дверями уже слышался громкий топот. Милав рванулся к окну, выходившему в огород.
— Там тоже засада! — крикнул Ухоня, блестящей лентой скользнув по плечу кузнеца. — Давай за мной!
Милав услышал, как в дверь громко застучали и чей-то властный голос прокричал:
— Отвори, Матрена, в твоей избе оборотень!
— Сам ты оборотень! — ответила рассерженная старушка. — Ломай дверь, охальник, но помни, что это я тебя от сглазу дурного в прошлом годе лечила, а значит, смогу и приворожить тебе всю эту гадость обратно!
Милав не слышал, чем закончилась словесная перебранка, — он вслед за Ухоней скользнул в открытый зев подполья, прополз на животе по влажному грунту, натыкаясь на многолетние залежи куриного помета, и оказался перед небольшой дверцей, которую и выбил благополучно. Упал в метровую крапиву, замер. Ухоня всколыхнул своим телом верхушки травы и улетел на разведку. Где-то над головой послышались крики, и яростный голос бабушки Матрены прокричал:
— Это вам, супостаты, за то, что на старух с копьями пошли!
Вслед за ее словами послышался звон разбитой посуды и чьи-то душераздирающие вопли. В этот момент вернулся Ухоня и поманил кузнеца за собой.
— Обложили крепко, — объяснил он на ходу, — без стычки не пробиться. Но мы пойдем в сторону баньки — там и стражи поменьше, и от дома подальше, так что подозрения от бабы Матрены отведем.
— Дело, — согласился Милав. — Сейчас заварим здесь кашу!
— Только ты, напарник, не забывай: стражники — они люди подневольные, куда скажут — туда и идут. Так что ты не очень…
— Не боись, Ухоня, — пообещал кузнец, и его руки стали превращаться в молоты. — Мы потихоньку…
Стражников он увидел издалека. Их было трое — молодые, вооруженные длинными, неудобными для ближнего боя копьями. Милав не стал с ними церемониться: приблизился тихо и быстро расправился, надолго отключив их резкими ударами по голове. Сложив тела, как бревна для просушки, Милав кликнул Ухоню:
— Ты здесь?
— Конечно, напарник!
— Тогда дуй на разведку! Твоя цель — старик с противным взглядом. А я следом…
— Да ты что, — возмутился Ухоня, — они же тебя сцапают сразу!
— Не сцапают, — уверенно заявил кузнец. — Иди!
