Уик-энд | страница 58



Свежий ветер дул ему в лицо, ероша темные волосы, осушая влажный от пота лоб. Господи, я бы хотел умереть, подумал он, чтобы избавиться от боли.

Как только он позволил мысли о смерти кристаллизоваться в его сознании, вся безжалостность мира навалилась на Макса. Комок в груди увеличился. Конечно, его приезд на остров был бегством. В городе он часто замечал на улицах беспризорных детей, голодающих животных, одиноких стариков, безжалостных юнцов, идиотов. Он ощущал вокруг себя мучительные смерти и жизни; сотни тысяч несчастных прижимались к нему, цеплялись за него. Ужасная реальность больницы, в которой он провел однажды две недели! Лица голодающих на улицах. Да, он рвался на небеса, но ноги его вязли в аду. Цель жизни - смерть. Поэтому разве не лучше поскорей умереть? Почему мать не убила его? - подумал он. Или отец. Лучше бы он убил Макса, чем несчастного, беспомощного щенка. Почему он, Макс, появился на свет? Почему он не мог сочинить музыку, которая выразила бы все эти чувства? Хотя бы это. Боль и страдания были заперты в его душе. Зачем я живу, если я не могу создать музыку, говорящую все это? Он обращался к темным облакам, бездумно бегущим по небу. Какой в этом смысл?

- Да, меня заклинило на этой музыке, - сказал он себе; услышав собственный голос, он испытал ненависть к современным словам. - Я не могу написать музыку, которая заключена во мне. Она здесь. Я ощущаю её внутри меня, это целый мир, но я не могу выпустить его на свободу. Не могу выплеснуть наружу. И это гложет меня.

Звуки шагов прервали его монолог. Он понял, что это идет мужчина. Узнал Рика. В душе Макса раздался крик. Он хотел побыть в одиночестве, не желал ни с кем разговаривать, потому что слова - пустая трата времени. Однако воспитание заставило его подавить крик. Все мы ведем себя, как цивилизованные люди, сказал он себе, даже когда наши души разрываются на части.

- Ты не собираешься ложиться? - спросил Рик. - Я думал, что ты приехал сюда, чтобы отдохнуть.

- Сон надо заманить. Он умеет ускользать.

Макс посмотрел на небо и воду.

- Боже, какая красота!

Рик не нашел слов, которые прозвучали бы умно и оригинально. Он подумал о том, что познал красоту с Поппи. Он чувствовал себя превосходно. Случившееся было по-своему прекрасным. Наверно, Макс имеет в виду мироздание, а не личные чувства. Сейчас Рик не мог придумать какую-нибудь незначительную светскую реплику. Он помолчал.

- О, Господи, - произнес Макс, обращаясь к самому себе.